Солдаты увели Питера Уорвика. Король, герцог Фэринтайн, Гэрис Фостер и два оруженосца, Гленан и Дэрри, остались в разгромленной зале одни. Дэрри посмотрел на трупы, что валялись здесь и там под ногами, и подумал, что вряд ли когда-нибудь привыкнет к виду мертвецов. Его мутило.

– Вы все слышали, господа, - сказал Хендрик все так же неестественно спокойно.
– Клифф захотел моей крови, а я уже давно хочу его крови. Значит, чья-то кровь неизбежно прольется.

– Ваше величество, - поклонился Эдвард, - позвольте мне говорить.

– Позволяю. Хотя когда-нибудь я прикажу тебя казнить. Я ненавижу твою манерность.

– Простите, я был хорошо воспитан моим отцом, и, в отличие от моего брата, не смог это воспитание преодолеть, - Эдвард сказал это невозмутимо, глядя в побелевшее при этих словах лицо короля.
– Я знаю, сэр, вы хотели бы, чтоб у реки Твейн остался лежать мертвым другой Фэринтайн. Но небеса рассудили иначе, и раз я теперь ваш наследник - дозвольте мне высказаться.

Рука короля сжала рукоять топора:

– Я же уже разрешил. Говори наконец, и будь проклят.

– Может, и буду однажды. Ваше величество, я не меньше вашего озабочен судьбой королевства. Наша армия слаба, наши воины устали, а лучших из них нет в живых. Рэдгар прекрасно знает все это, а еще он знает ваш нрав. Потому он и подослал в Каэр Сиди убийц. Он желает спровоцировать вас. Он встретит вас на хорошо подготовленных позициях и разгромит. После этого он действительно сделает с королевой Кэмерон то, о чем грозился.

– Не впутывай сюда мою жену, ублюдок, - сказал Хендрик.

– Вы впутываете ее сами, отправляясь на войну, с которой не вернетесь живыми. Я прошу вас, мой король - подождите. Скоро зима. Клифф не станет атаковать зимой, и отойдет от границ. Тем временем я разошлю гонцов. В Иберлен, Лумей, Падану - во все сопредельные Гарланду королевства. Мы создадим настоящий союз. Пообещаем разделить Гарланд на несколько частей, если они вступят в войну на нашей стороне. Когда у нас будет коалиция, мы отомстим за прежнее поражение. Через год или два. До тех пор Клифф не осмелится сам напасть, а потом он окажется загнан в свою берлогу.

– Обращаться к надменным лордам Иберлена, что едят с серебряных тарелок? К паданским выродкам, готовым предать родного отца? Они все потребуют золота за свои услуги. Лучше я распоряжусь своим золотом иначе. Я уже договорился с хорошими солдатами из Озерного Края, и скоро они прибудут в Таэрверн. Мы выступим после Самайна, и сразимся с Гарландом в честном бою.

– Этот честный бой закончится вашей смертью, - сказал Эдвард прямо.

– Вы считаете меня плохим воином, Фэринтайн?

– Вы хороший воин, Грейдан, - губы сэра Эдварда чуть дрогнули.
– Но во вражеской армии - в три раза больше хороших воинов, чем вы можете собрать. Я не хочу надевать вашу корону после вашей смерти. Пусть лучше вам наследует ваш сын, когда родится.

– Да, - сказал Хендрик с наконец прорвавшейся яростью, - вы не хотите рисковать, и потому предлагаете обратиться к интригам, подкупу и коварным посылам. Я и в самом деле сожалею, что у реки Твейн погиб не тот Фэринтайн. Будь здесь Гилмор, он бы меня поддержал. Фостер, чего вы молчите? Выскажитесь наконец. Вы поддерживаете меня или этого эльфийского лорденыша?

Сэр Гэрис пожал плечами.

– Я не король, и вряд ли им стану когда-нибудь. Решаете здесь вы. Но ваши решения мне по душе. Отправляйтесь на войну, и я поскачу на нее вместе с вами.

– Вот слова настоящего мужчины, - Хендрик подошел к Гэрису и крепко пожал ему руку.
– Я не жалею, что взял вас в свою гвардию. В бою вы будете драться по правую руку от меня, как дрался бы Гилмор, а Эдвард - по левую, потому что ничего большего он не заслужил. Сейчас я покину вас, милорды. Моя королева напугана, и я желаю ее успокоить. Точите мечи - они скоро вам понадобятся.

Король развернулся и скрылся в своих покоях.

Какое-то время все собравшиеся молчали. Наконец лорд Эдвард сказал:

– Я вижу, вы пришлись ему по душе, сэр Гэрис. Я снова чувствую себя так, как чувствовал всю жизнь. С моим братом они тоже были неразлей вода.

– Скучаете по нему?
– спросил Фостер со странным выражением лица.

Герцог Фэринтайн помедлил, прежде чем ответить.

– О мертвых принято либо молчать, либо говорить правду, - вымолвил он наконец.
– Я предпочту быть искренним. Мы плохо ладили с Гилмором, и чем дальше, тем хуже. Гилмор слишком восхищался Хендриком. С годами он стал бездумным и жестоким. В последний наш разговор мы поругались. А теперь Хендрик обезумел от желания отомстить за него и, видимо, хочет погубить королевство.