— Ну, ты иди, иди сюда!

Надя со вздохом исчезла за дверью, а потом появилась уже без тряпки.

Вера схватила подругу за руку, подтащила к себе и ткнула пальцем во всё так же неподвижно сидящего зайца.

— Очень похож на того, которого мы здесь видели первый раз, правда? — многозначительно приподняв тонкие брови, заметила Люба. Вера выглядела очень довольной. Надя неопределенно пожала плечами, внимательно изучая животное:

— Ладно уж, поддамся вашему сумасшествию и скажу, что он точно такого же цвета, как та собака. Радуйтесь.

Вера стала выглядеть еще довольнее. Люба ухмыльнулась:

— Вот уж не думала, что твои скептически настроенные мозги смогут заметить, переработать и сопоставить эти две вещи именно в этой направленности, — заумно выдала Люба, явно гордясь столь длинной учёной фразой.

— Кстати, ты ту собаку гладила? — спохватилась Вера.

— Ты что?! Фу! Нет, конечно! — возмутилась Надя. — Она же блохастая! И укусить может! Не люблю я животных, боюсь…

Люба тут же возмутилась и принялась яростно спорить, пытаясь сагитировать подругу на защиту животных. Вера, в душе всецело на стороне Любы, в дискуссию не встревала, по личному опыту зная, что разнимающему всегда достается больше.

Вместо этого она присела на корточки и стала осторожно подбираться к зайцу, стараясь его не спугнуть. Заяц смотрел на неё с благожелательным интересом, при этом всё равно умудряясь показывать, что какие-то там человеческие девочки ему не ровня.

Подобравшись на расстояние вытянутой руки, Вера медленно потянулась ладонью к подрагивающим заячьим ушам. Но когда её рука была буквально в миллиметре от цели, зайчишка насмешливо фыркнул и дал деру. Правда, стартовал не сразу, предварительно вхолостую гребанув задними лапами и осыпав девочку хлопьями подтаявшего снега.

— Уй! — возмутилась Вера, отплевываясь. — Не заяц, а свинья какая-то!

— …В любом случае, сейчас этой собаки возле моего дома нет, надо оно тебе — ты её и ищи! — резко оборвала спор Надя. Любу невозможно было переспорить, упрямую Надю — переубедить, поэтому все их дискуссии заканчивались жирной Надиной точкой, после чего она больше на провокации не поддавалась, и каждый оставался при своем мнении.

Взаимно недовольные друг другом, подруги обернулись на Верино восклицание.

— Эй, Вер, что с тобой? Ты что… с зайцем подралась? — захихикала Люба. — И проиграла в неравной борьбе?

— А ты как думала? Это ж какой заяц! Сразу видно — чемпион! Он меня и так, и так, и правой передней, и левой задней, и ушами!.. — Вера испустила предсмертный вздох, состроила умирающую физиономию и картинно осела в сугроб. Надя захихикала, а Люба изрекла что-то вроде «спортом надо заниматься по утрам и вечерам, тогда не будешь всяким там зайцам проигрывать» и присела рядом с «издыхающей» подругой изучать заячьи следы.

— Эй! — вдруг «возродилась» Вера, сев в снежном «гробу» и отряхивая с заплетенных в косу длинных русых волос снежинки. — А ведь мы могли бы проследить, куда этот субъект направился. По следам. А?

— Заче-е-ем?! — простонала Надя, воздев руки к небу.

— Зате-е-ем, — передразнила Вера и, поднявшись, побежала за Любой, которая этот вопрос даже на обсуждение ставить не стала, целеустремленно ползя на карачках за следами, едва не тычась в них носом. — А ты можешь нас здесь подождать, мы не долго! — уже из-за деревьев крикнула она, дёргая Любу за капюшон, побуждая таким образом подняться с колен и передвигаться нормальным способом.

Надя, подумав, пожала плечами, кивнула и побыстрее юркнула в часовню, закрывая дверь с видом «мой дом — моя крепость» и, видимо, решив защищаться любой ценой — даже если к ней будут ломиться бомжи, волки, зайцы-каратисты, носороги, ну и кто там ещё в этом лесу обитает.

— Вот трусиха! — искренне подивилась Люба.

— Можно подумать, ты ничего не боишься! — вступилась за Надю Вера.

— Ну почему, я боюсь. Пиявок, например. Но не всего же подряд, как она! И прикинь, она животных не любит!

— Да нет, она их любит, просто на расстоянии. Она почему-то свято уверена, что они все блохастые, грязные и кусачие…

Девочки честно отработали полтора часа, идя за и в самом деле по-заячьи петляющей цепочкой следов, пока не попали на небольшую, от силы в пять шагов полянку, на которой, по-видимому, недавно проходило народное заячье собрание, окончившееся дракой: вся свободная от деревьев поверхность была испещрена заячьими следами, а в середине снег был сильно разрыхлен, словно по нему катались либо два дерущихся, либо один полоумный заяц. От полянки в разные стороны расходились цепочки следов.

Люба чуть не задохнулась от возмущения коварностью зайца:

— Нет! Нет, ну ты видела?! Нахал!!!

— Тихо ты, давай может лучше среди вон этих, расходящихся дальше, поищем похожие на вот эти, первые…

— Да они все какие-то одинаковые… Хотя нет, вон там одни побольше…

Походив для очистки совести по полянке, девчонки по своим следам побрели обратно к часовне. Люба по дороге не переставала призывать на голову зайца всевозможные проклятия вроде «Чтоб у него уши поотваливались!», уже забыв, что недавно выступала яростной защитницей животных. Вере оставалось только подивиться её фантазии.