Я заглядываю внутрь, но там только один парень рисует в дальнем углу, так что я начинаю отступать.

– Эмбер, - окликает парень.

– Ашер?
– я захожу в класс.
– Что ты здесь делаешь?

Он прячет улыбку.

– Рисую.

– Но как ты здесь... Я не знала, что можно начать уроки в середине семестра.

– Я не начинал, - отвечает он. – Профессор - брат моего отца и я задержался, чтобы поздороваться с ним... одно приводит к другому.
– он поднимает кисточку.
– Я не удержался.

– Я смотрю, у тебя есть связи, - говорю я насмешливым тоном.

Улыбка освещает его синевато-серые глаза, затененные прядями волос.

– Я думаю, можно сказать и так.

Я борюсь с желанием пройти через комнату, пробежаться руками по его худощавым плечам, запустить пальцы в его волосы, наклонить его и засосать его язык в свой рот.

– Ну, еще увидимся, - я машу и отступаю назад, чтобы покинуть комнату.

– Разве тебе не интересно, что получилось?
– он устанавливает кисти на поднос и движется ко мне.

Я ставлю свою сумку на стол и плетусь через парты, его взгляд все время удерживает меня. К тому времен, как я добираюсь до него, моя кожа шипит от его взгляда и сексуального напряжения между нами.

На нем черная толстовка, натянутая на футболку с изображением At the Drive-In (американская пост-хардкор группа из Эль-Пасо, Техас, существовавшая в период с 1993 по 2001 и в 2012 году.) и выцветшие джинсы, заляпанные капельками черной краски, Йен часто выглядит точно также. Он откидывает свои черные волосы с глаз, и я замечаю небольшой шрам вдоль брови, прямо под его пирсингом.

Он жестом указывает на холст.

– Итак, что ты думаешь?

Я поворачиваю голову и мой рот приоткрывается в удивлении. Это самая прекрасная картина, которую я когда-либо видела. Безупречные мазки кистью черной краской изображают ангела-мужчину с опущенной головой, а темные волосы свисают на глаза. Его ступни вычерчены черным кругом, как будто он привязан на одном месте, и он плачет. Страдание и мука выражаются в нем настолько реально, что я хочу протянуть руку и утешить его.

– Это прекрасно, - я выдыхаю в восторге.
– Я чувствую его боль и страдания. Словно это убивает его, находясь в ловушке в этом месте.

– Так значит, ты писатель, - говорит он, немного недовольно.

Я поворачиваюсь к нему лицом и понимаю, что он стоит намного ближе, чем я думала. По привычке, я делаю шаг назад и ногой сталкиваюсь с мольбертом.

– Когда-нибудь я хочу стать им.

Он берет прядь моих волос и заправляет ее за ухо, напоминая, что я должна бояться его прикосновений; что его касание приносит только утешение, а не печаль.

– Ты знаешь, некоторые считают, что глаза - зеркало души?
– спрашивает он негромко.

Я поднимаю брови.

– Ты знаешь, что это подкат, правда?

Его напряженное выражение захватывает дух, когда он проводит большим пальцем по моей щеке и ссадине вдоль скулы. Прикосновение его кожи к моей посылает покалывание по всему телу и наполняет меня чувствами, которые я никогда не испытывала прежде, потому что они могут прийти только через контакт с другими.

– Это сейчас, но давным-давно люди считали, что глаза человека позволяют постичь собственную душу. Они показывали их настоящие чувства и беззащитность.
– он нежно водит пальцем под моими глазами.
– У тебя красивые глаза, но в них так много грусти.

Я проглатываю комок в горле и сосредотачиваюсь на его губах. Господи Всевышний, у него такие сочные губы.

– Эмбер, - шепчет он и на время снимает цепи, которые связывают меня с каждой человеческой смертью.
– Я хочу поцеловать тебя, - его голос падает до хриплого шепота, когда он наклоняется.
– Пожалуйста, скажи мне, что я могу тебя поцеловать... Боже, пожалуйста, просто скажи это.

– Да...- выдыхаю я, и мне требуется секунда, чтобы понять весь смысл, сказанного мной; что после девятнадцати лет умышленного одиночества, я, наконец, поцелуюсь.

Он закрывает глаза, наклоняясь ближе. Мое сердце усиленно бухает в моей груди, когда его рот приближается, а затем, мгновение спустя, наши губы соприкасаются.

Стон мгновенно выскальзывает из моего рта, когда ощущение от его поцелуя спиралью проходит через все мое тело. Становится только хуже, когда он скользит своим языком между моих губ, и я открываю рот, впуская его, сплетая свой язык с его, нащупывая колечко на кончике его языка.