Мужчина! Первый со мной в постели! От него исходило тепло и его собственный легкий аромат, кружащий голову. Хор-р-рошо! Захотелось мурчать и пустить коготки.

Некоторое время мы лежали в молчании. Но потом Алистар задал вопрос первым.

– Почему ты дотянула без брака так долго?

– Ждала своего принца.
– с легким смешком ответила я, а потом добавила, - Как в сказке. На белом коне, хорошего собой. Я слишком сильно погрузилась в мир книг и фантазий. Окружающие меня люди казались серыми, злыми, алчными. В образе и мимике каждого отчетливо читались все их мысли и затеи. Мне была неприятна сама мысль провести всю жизнь с одним из таких вот серых господинов.

Говоря, я начала поглаживать черные витые волосы на его груди. Их было не так уж и много. Наверно, тем они и приковали мое внимание.

– Это одна из причин.

– А вторая?
– тут же уточнил он.

– Мама. Она всегда верила в настоящую любовь. И очень сильно любила нашего отца. Даже в честь его назвала нас именами, начинающимися на ту же букву, что и у него. Мы всегда читали с ней книжки о любви и приключениях на ночь... До войны. Отца призвали, как и многих. Но не всех. Пороги обивать стал пожилой и жутко себялюбивый граф Тьюберт. Мать отказывала ему в любовных отношениях каждый раз, когда он наведывался в отсутствие отца. А однажды она выказала презрение: "В то время, как все воюют, ты бессовестно лезешь в кровать к чужой жене". Его одолела ярость, и он убил ее, подло, пронзив золоченой шпагой, которую всегда носил при себе как аксессуар. Его потом казнили, а я перед похоронами дала ей обещание, что выйду замуж, как и она, по любви. Только вот... не хватило мне времени, и мир стал суровей с тех дней.

Алистар молчал какое-то время, осмысливая мой рассказ.

– А почему ты решил жениться?

– Это было не мое решение, - тоже усмехнулся он.
– А Антониэла. Он требовал вернуться к государственным делам, не только как брата, но и как единственного наследника герцогства. Я отказался. И получил приказ жениться, завести семью. А так как кандидаток в невесты у меня не было, пришлось поступать в соответствии с законом. Так я и узнал о тебе. Опять же от брата. Он вовремя вспомнил, что у нашего спасителя три дочери.

– Спасителя?
– спросила я изумленно.
– Отец ничего нам не рассказывал.

– И неудивительно. Ведь он, вернувшись, узнал о том, что его супруга скончалась. Был занят заботами о вашем воспитании.

Я села на месте, посмотрев на супруга уже совсем под другим углом.

– Я никогда не думала, как ему было нелегко с нами.

Я уткнулась лицом в подтянутые колени, пытаясь вновь сдержать слезы. Не могу больше вспоминать все это. Мы были уже не так малы с сестрами и все понимали, но никогда не думали, как тяжело было отцу на войне. Никогда не спрашивали об этом.

Алистар приподнялся на локте и свободной рукой стал поглаживать мои босые ступни, отвлекая внимание на себя. Стало очень приятно. Массирующие движения вновь помогли расслабиться.

– Расскажи, как он оказался вашим спасителем.

– Это невеселая история, - попытался было уйти он от ответа.

– Будем считать, что это доблестная сказка на ночь о рыцаре. Так ты поддержишь мои интересы и познакомишь нас поближе, - улыбнулась я.

– Ну хорошо, - его ладонь поднялась чуть выше щиколоток, продолжая поглаживать мои ноги.
– Когда мне было пятнадцать, а Антониэлу четырнадцать, наше королевство получило ультиматум. Король ответил на него войной. Это было неизбежно. Два года спустя нашего отца убили в бою, подлым ударом в спину. Я все видел и не смог оставить это так. Гнев затуманил взор, я стал пробиваться сквозь бьющихся рыцарей к убийце. Антониэл следовал за мной, кричал что-то и пытался остановить. Я не слышал и попал под прямой удар огненного шквала вражеского мага. И был бы я уже втоптанной в землю горсткой пепла, если бы граф Талинский не кинулся мне наперерез. Он сбил меня с ног, а потом добрался и до мага, и до убийцы, отомстив за короля и меня разом. Он умелый воин. Но лучше бы он дал мне сгореть - так я считал долгие годы. И не потеря короны из-за неприязни людей к моему виду тому была причиной. Вернувшись с войны, в которой мы с Антониэлом и твоим отцом все же одержали победу, нам предстояло сообщить матери о судьбе отца. Она не пережила этого и покончила с собой, даже не подумав о том, что оставляет нас одних. Помимо этого, придя к своей возлюбленной, Марисе, я был отвергнут ("зачем ты мне такой нужен? Я и побогаче найду, и посимпатичней"). Я влюбился как мальчишка. Хотя с моим положением на это прав у меня было меньше всего. Хорошо, что мы достигли совершеннолетия, и дальше у Антониэла проблем не возникло. Он удачно женился на простолюдинке, присвоив ей сначала титул баронессы. Мирабель штопала раны раненым в бою и мне в том числе. Благодаря ей моя рука до сих пор цела и вполне работоспособна. Там, на войне, мы оба с ней и познакомились. Как все уладилось, я ушел в это поместье.

Во время рассказа Алистар прекратил ласки и лег на спину, заложив руки за шею, сведя локти перед собой.

– Мариса намекнула на твое прозвище. Какое оно было, и за что тебя им наградили?
– подсела я поближе и вновь стала заигрывать с темными волосками.

– Ты же не думаешь, что два подростка одержали победу абсолютно чисто? После ожога я облачился в черный доспех с покореженным забралом, мою сгоревшую сторону лица было очень даже хорошо видно. В таком виде я являлся на допросы, пытки, ходил в наступления. Я не щадил врага, не слушал мольбы. Люди дали мне вполне приемлемое публичное прозвище Черный рыцарь, а за спиной - Падший принц.

– Этот падший, как они говорят, принц спас страну благодаря своей целеустремленности и непреклонности. Народ должен быть благодарен, - нахмурилась я.

– Не все так размышляют, как ты. В нашем веке то, как ты выглядишь, значит многое.

– Просто у тебя не было хорошей супруги, как у брата, чтобы могла дать хорошего... нагоняя, - усмехнулась я, наморщив нос.

Я рада, что наше общение стало более тесным и открытым. Так и я чувствую себя уверенней, и сам Алистар.

– Все может быть, - протянул он ко мне руку, снова увлекая в свои объятья.
– Вот так мне гораздо лучше.

– Уже разбаловала.

– Нет, приручила. Причем на удивление быстро.

– Это все потому, что ты всегда один. На моем месте могла оказаться и другая, гораздо раньше, - вырисовывала я пальцем на его груди причудливые рисунки.

– Глубоко убежден, что нет, - пригладил супруг мои волосы, снова спустив руку на мою спину.

Я обернулась к нему и легко поцеловала в подбородок. Тело принца напряглось, а руки медленно переместились ко мне на ягодицы и сжали их. Я притянула его за шею ближе к себе, оказавшись с ним лицом к лицу и прижимаясь теснее упругой грудью, обтянутой сорочкой. Соски вмиг затвердели, пройдясь вплотную о ткань, усиливая невесть откуда взявшееся томление. Я медленно прикоснулась кончиком языка к приоткрывшимся губам моего мужчины. Часть их была мягкой, податливой, в то время как пострадавшая плотной и слегка неровной. Меня это не смутило. В данный момент я чувствовала, как ловкие руки сминали под собой сорочку, уменьшая ее длину. Ожидание скорой близости кружило голову, и от нетерпения я обхватила своими губами его, позволив им слиться в страстном поцелуе. Он был долгим, неистовым. Наши языки встречались, вызывая мои постанывания. Ночная рубашка, незаметно для нас обоих, была снята, и теперь ладони принца ласкали мое тело, массируя грудь и поглаживая ягодицы и бедра.