— Разве могут дети не переживать за судьбу своих родителей, как и родители — за своих детей?

Остановившись у Собственной лестницы, где располагался подъезд для придворных, княжна скользнула взглядом по гипсовой статуе неизвестного юноши, всматривающегося вдаль: ей начинало казаться, что она слишком открыта и непосредственна с Наследником Престола и может вызвать его гнев, если не начнет следить за собственной речью. В потоке приглушенного солнечного света, льющегося из окна, плясали пылинки, и это отчего-то действовало умиротворяющим образом.

— Вы хотели бы увидеться с ним? — понизив голос до чуть слышного шепота, обратился к Катерине цесаревич. Та на мгновение замерла, прежде чем подавить тяжелый вздох.

— Вам известен ответ на сей вопрос, Ваше Высочество. И мне, к сожалению, тоже.

— Если от единственного свидания с батюшкой Вы будете улыбаться, я постараюсь это устроить.

Бросив опасливый взгляд на гвардейцев, недвижимо стоящих у лестницы, княжна качнула головой, отвечая практически одними губами, хоть и с такого расстояния слугам вряд ли был бы слышен тихий шепот.

— Николай Александрович, я благодарна Вам за Ваш порыв, но это может иметь нежелательные последствия для Вас.

— Вы удивительная девушка, Катрин, — словно бы в ответ каким-то своим мыслям произнес Николай, рассматривая горящие решительностью зеленые глаза, — даже в такой момент думаете о ком угодно кроме себя.

— Участь папеньки во сто крат страшнее моей.

— Я не смогу дать Вам обещания, поскольку не в моих силах влиять на жизни тех, кто приговорен решением Императора. Но я сделаю всё возможное, чтобы хоть что-то узнать о Вашем батюшке.

— Я буду молить за Вас небеса, Ваше Высочество, — реверанс сменился прощальным взглядом, где на доли секунды сплелись десятки чувств и мыслей, и спустя мгновение тишины зашелестели юбки, коим вторил мягкий стук каблучков по укрытым ковром ступеням Собственной лестницы. Уголок губ Николая, смотрящего вслед спешно покидающей Зимний Дворец княжне, чуть приподнялся в улыбке.

Даже ангелы-хранители порой нуждаются в помощи.

Комментарий к Глава шестая. В дворцовых кулуарах

*имеется в виду тот факт, что на момент вступления Александра на престол (1855 г) Дмитрию было 14 лет: возраст пусть и сознательный, но недостаточный для того, чтобы здраво оценивать действия Императора.

**кариатиды — женские статуи в древнегреческом облачении, заменяли собой колонны.

========== Глава седьмая. Перерождая сон в рассвет ==========

Российская Империя, Санкт-Петербург, год 1863, октябрь, 15.

Выкрашенное в светлый цвет одноэтажное треугольное здание ничуть не скрывало своей принадлежности к ансамблю Петропавловской крепости: Секретный дом Алексеевского равелина мог бы показаться простой постройкой навроде тех, что заполняли деревенские улочки и окраины Петербурга, однако столь сильно давил своей мрачностью, что не оставлял сомнений в своем предназначении. Внутренне содрогнувшись, Николай сбавил шаг, каждой клеточкой ощущая могильный холод, что исходил от камня, впитавшего в себя десятки смертей. Казалось — коснись он его рукой, переступи через порог, и чужие мечты и надежды, крики и стоны осядут на плечах, забьются под кожу, заставят захлебнуться в своем отчаянии.

Стены давили. Темные коридоры внутри каменного мешка слабо освещались редкими факелами, а недвижимые офицеры охраны своими стеклянными взглядами не давали сделать и лишнего вдоха. Бурые пятна на полу заставили вспомнить о том, что пытки были неотъемлемой частью тюремного заключения. Но все телесные мучения становились прекрасным способом быстрее освободиться от своей тяжкой участи: пытки моральные, коим подвергались арестанты, были во много раз ужаснее. Здесь не место девушке, какой бы отважной она ни была. Николай не имел сомнений в том, что княжна Голицына бы не упала в обморок от одного лишь запаха сырости или вида обшарпанной металлической двери с маленьким окошком, прикрытым заслонкой. Но по возможности он бы желал избавить её от возможных ночных кошмаров, что снятся каждому посетителю этих казематов.

У соседней двери, имевшей пятый порядковый номер, несли караул часовые, коих впору было принять за статуи. Но та, что приковала внимание Наследника Престола, отчего-то выглядела всеми покинутой.

— Шестая камера, — одними губами подтвердил не высказанное предположение Николай и сделал шаг в том направлении. Один из гвардейцев ожил, преграждая путь.

— Ваше Высочество? — то ли желая увериться в том, что глаза его не обманывают, то ли спрашивая о намерениях Наследника Престола, невесть что забывшего в казематах, обратился к нему офицер.

Вход в Секретный дом дозволялся лишь по монаршему слову, а также начальнику Третьего Отделения. Члены императорской фамилии также имели возможность посещать Алексеевский равелин, пусть и в сопровождении смотрителя, но подобные случаи стали такой редкостью, что не столь давно вошедший в свою должность офицер охраны растерялся.

— Я желаю допросить арестанта номер шесть.

Те, кто делали шаг под своды Секретного дома, навсегда теряли свои имена и принадлежности к роду; стирались безликими номерами, соответствующими порядку их одиночной камеры. Князь Алексей Петрович Голицын занял шестую комнату, оказавшись третьим заключенным. Остальные тринадцать камер пустовали, и четыре были отданы под казенные помещения.