– Шанечка привет как дела у меня тут тоже всё круто папочка за тобой приедет где-то часов в десять вечера о Боже как эта штука работает кажется у меня проблемы оно пищит пока доченька скоро увидимся! – скороговоркой выдала Алёна Шмеленкова, после чего последовали короткие гудки.

Шаниному мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы обработать этот поток информации. Когда до её осознания дошло, что папа должен забрать её уже этим вечером, к ней подбежала Ольга Травкина.

– Шанечка, мне тут это... О, тебе родители звонили? – оживилась она, увидев в руках той телефон.

– Ага, папа должен часов в десять приехать, – сказала временная жительница дома Травкиных.

– Вот уж нет! – воспротивилась Ольга. – Хотя ладно, пусть приедет и увидит, что ты жива, а там уж и... Пойдём к Коле!

Обрадованная Шаня поспешила за хозяйкой дома. Сложно сказать, что вызывало в её душе ощущение полёта больше: то, как категорично Ольга отстаивает пребывание Шани в её доме, то, что выпал шанс надолго остаться среди уже ставших родными людей... Или то, какое лицо сейчас сделает Николай.

Стоящий возле яблони и явно высчитывающий расходы Травкин недоумённо воззрился на подошедших, остановил свой взгляд на нахлебнице и недобро прищурился.

– Коленька, Шаня уезжает! – воскликнула Ольга.

– Я очень рад, – пробубнил Николай, но, поймав взгляд жены, принялся развивать мысль. – Рад, что ты сможешь вернуться домой, ты ведь, наверное, соскучилась.

– Мы не должны допустить этого, пусть Шанечка на всё лето остаётся! – решительно заявила Травкина.

Ненадолго повисла тишина. Лицо Николая явственно наливалось жёлтым. Глаза увеличивались до неимоверных размеров.

– Как? – только и смог спросить он.

– Мне у вас очень понравилось, – мило улыбаясь, подала голос Шмеленкова, глядя на скрипнувшего зубами главу семейства. – Мне, конечно, неловко...

– Ложь, – перебив, едва слышно просвистел Николай.

– ... но никто вроде не был против. Вы такие замечательные люди, я вас всех очень люблю. Даже вас, – фыркнув, прибавила она.

– А я тебя нет! – гавкнул Николай, болезненно дёрнувшись. – За что ж мне всё это?!

– Кооооооленька, – понизив голос, прогудела Ольга.

– Делайте что хотите! – простонал Николай, закатывая глаза и простирая руки к небу. – Хорошо, пусть остаётся, пусть продолжает есть нашу еду, пусть и дальше действует на мои бедные нервы...

Счастливая Шаня подумала, что хотя бы из гордости должна была демонстративно отклонить великодушное разрешение Николая, плюнуть ему в глаз и уехать домой. Но в данную минуту она не видела в этом никакого смысла. Зачем отказываться от своего счастья?

И от возможности вместо пафосного ухода в закат действовать старшему Травкину на нервы целое лето?..

Главное теперь, чтобы папа не был против. Хотя, посмотрев на загадочную улыбку Ольги и на пролетевшую мимо Розу, Шаня подумала, что, вероятнее всего, его уговорят.

Главное чтобы не отпугнули.

– Ну что, остаёшься с нами? – подходя со спины и обнимая Шаню, поинтересовался Ваня.

– Скорее всего, – запрокинув голову, чтобы видеть его лицо, отозвалась Шмеленкова.

– Я рад, – искренне улыбнулся Травкин.

Шане стоило огромного труда не заржать и не испортить момент. Она вспомнила, как минуту назад те же слова в немного другом контексте говорил его отец.

Но она сдержалась, мысленно похвалив себя, что хотя бы в этот раз не продемонстрировала свою неадекватность.

– Кстати, как там ваша с Сарой подружка? – вдруг вспомнил Ваня, не разжимая рук. – Она добралась?

– Я хотела идти встречать её вместе с Сарой, но кое-кто попросил меня не мешать, – объяснила Шаня, многозначительно хмыкнув. – Думаю, Кате здесь понравится. По крайней мере шок на всю жизнь обеспечен.

– А вот что интересно... – вдруг медленно проговорил Ваня, – Сара-то всё ещё злится?

– Ёж зелёный, – передёрнувшись, пробормотала Шаня.

Утро Сарочки началось более чем весело. Она проспала и вскочила на ноги только в половину двенадцатого. Через полчаса на станцию должна была прибыть электричка. В которой, если исключить возможность нападения маньяка или инопланетного похищения, ехала Шмелефанова.

– Да ёлки зелёные! – взревела Сара, спешно приводя себя в порядок. Запихнув в рот кусок хлеба с колбасой и тут же запив это стаканом сока, Шмульдина, игнорируя чем-то недовольную маму, вылетела из дома.