– Иди нахер! – рявкнула Шмеленкова, с силой толкнув друга кулаками в грудь. И поспешно бросилась бежать прочь, в чайный домик, к людям. Раздолбаев, тяжело вздохнув, обречённо привалился к холодной стене и прикрыл глаза.

Всё внутри клокотало и кипело, как в адском котле, где, вероятнее всего, Мандрагора Вельзевуловна каждый вечер варит свой ужин. Шаня не ожидала такой, как ей казалось, подлости, такой жестокости. Взвинченная до предела, она абсолютно утратила способность анализировать и воспринимать информацию.

Скорее к людям! Только бы Роза продолжала дразнить Илью, только бы дед начал плясать и доводить бабушку, только бы Николай начал разглагольствовать! Отвлечься, забыть всё, ни о чём не думать!

Внезапно что-то с дурным воем кинулось ей прямо под ноги. Взвизгнув от неожиданности, Шаня инстинктивно пнула странный кожистый шар. С омерзительным визгом чудище отлетело в клумбу, вскочив на четыре лапы и неожиданно оказавшись Фини.

– Чмо! – взревела Роза, заметив развернувшееся светопредставление и вскочив из-за стола. – Держи чмо!

И Шаня с Розой, как дикари на охоте, помчались за оказавшейся не в то время не в том месте кошкой. Завывая страшным басом, Фини ломилась прочь.

– Лови чмо! – вопила Роза, мотая головой, чтобы всклокоченные волосы не закрывали обзор. – Загоняй, загоняй в дом! – заверещала она, заметив, что дверь в обитель Травкиных открыта.

В этот самый момент из дома вышла немного успокоившаяся Сарочка. Корни её волос были мокрыми – видимо, ей пришлось долго умываться ледяной водой, чтобы прийти в себя.

– Держииииии!!! – переходя на ультразвук, визжала Роза. Ошалевшая Фини не выдержала такого звука и, выпустив когти, с утробным рёвом совершила грандиозный прыжок и повисла на Сарочкином сарафане.

Шмульдина с трудом отцепила от себя кошмарное животное и победно вытянула руку, держа жирного извивающегося сфинкса за шиворот.

– УРААААААААА!!! – запрыгала на двух ногах Роза, стуча себя кулаком в грудь. – Тумбо! Юмбо!

– Ой, ой, ой, моя бедная Фини! – подоспела-таки запыхавшаяся Вера Долдонова. – Солнышко, отдай мне кошечку!

– Нет! – тут же вмешалась Роза, уперев руки в боки и закрывая Вере путь. – Бесплатно не выдадим! Гони выкуп!

– Чего ты хочешь, маленькая засранка? – хихикнув, поинтересовалась Долдонова.

– ГОЛОВУ ТВОЕГО СЫНА НА БЛЮДЕ! – вдруг проревела Роза и устрашающе расхохоталась. – Будем ей в футбол играть!

– Давай я тебе лучше мяч принесу, – часто моргая, предложила немного удивлённая Вера.

Роза поскребла затылок.

– Пойдёт, тащи мяч! – наконец вынесла вердикт она.

Облегчённо выдохнув и рассыпаясь в извинениях, Долдонова осторожно забрала гнусно вопящее и лягающееся задними лапами нечто и потащила свою любимицу домой.

– Можно было через забор швырнуть! – вслед ей подсказала развеселившаяся Роза. – Ну чё, шизики, пойдём дальше хавать!

В гораздо более спокойном состоянии Шаня вернулась за стол. Сарочке тоже явно полегчало. Она уже представляла себе, как гордо не заметит рыжего шута и вообще не посмотрит в его сторону, как вдруг оказалось, что замечать некого. Миша куда-то исчез.

– Сара, Сара! – зашипела Катя, делая круглые глаза и размахивая руками.

– Что? – удивилась та, подсаживаясь к подруге.

Роза сразу же пересела к Шане и запустила руку в стоящую рядом с её локтём вазочку с конфетами.

Шмеленкова наблюдала, как Шмелефанова что-то быстро-быстро говорит в ухо Саре. Видимо, на что-то жалуется.

– Больше двух надо вслух, – неожиданно сделал замечание Ваня. – Или в крайнем случае за пирожками выходить.

– А, э, у, извини, – пролепетала Шмелефанова, судя по жестикуляции, отгоняя невидимых комаров. – Мы тут про деда. Он на меня странно смотрит.

– Понравилась ты ему, – хмыкнув, пожала плечами Шаня, прекрасно понимая, что речь шла далеко не о местной звезде.

Которая уже поднималась из-за стола.

– Во поле берёзка стояла! – пропитым голосом взял первые ноты он, пытаясь плясать вприсядку, но зорко следящая за дисциплиной бабушка вновь применила секретное оружие, и Алкэ с кряканьем сел на место.

– Как вы считаете, это мировой заговор? – поблёскивая нетрезвыми глазами и почему-то глядя в небо, спрашивала Ольга.

– Наша человечества давно обреченааааа! – тут же села на любимого конька баба Лоло.