— Значит, ты знаешь. Я всё гадал, знаешь ты или нет. Я ценю то, что ты не стала относиться ко мне по-другому. И я рад, что мне не пришлось самому тебе рассказывать об этом. Это ничего не значит. Даже для меня.

— Думаю, для короля это имеет значение, иначе бы он не желал бы тебе удачи и не называл тебя братом. Кто твоя мать?

— Мне сказали, что она не представляла из себя ничего особенного. Служанка в замке Рэдклиффа. Она умерла, рожая меня. Может, поэтому я там и остался.

Пусть матерью его была простолюдинка, но Алистер всё же сын Мэрика! Почему на него не обращали внимания? Почему он рос в конюшне? Когда он родился, королева Роуэн уже была мертва и о её чувствах можно было не беспокоиться. Жестоко было лишать Алистера достойного воспитания и Кайлана в качестве брата. Если бы кто-нибудь лишил её Фергюса, она бы этого никогда не простила. И она всё ещё думала о том, что он сказал недавно.

— Но когда твой отец умер… Не могу поверить в подобное бессердечие! Никто тебе не написал об этом? Никто не пришёл рассказать об этом тебе?

— Нет. Думаю, все полагали, что это должен сделать кто-то ещё. — Он пожал плечами. — В конце концов, мы с отцом не были близки. Скажу даже так: Дункан был мне больше отцом, чем король Мэрик.

— Должно быть, тебе до сих пор больно.

— Думаю, больно было от потери возможности. С его смертью исчезла возможность однажды разыграть великую душещипательную сцену воссоединения с крепкими объятиями. Это была приятная мечта. Я наслаждался ею годы и было больно с ней расстаться. Я смог сделать это, когда Стражи стали моей семьёй. — Он откашлялся, его смущение было заметно даже под покровом тени. — Не могу передать словами, что ты для меня значишь. Ты единственный лучик света во всём этом беспорядке. И думая об этом, мне захотелось сделать тебе подарок.

— Алистер, не обязательно…

— Но я хочу! — перебил её Алистер, и его голос высоко и звонко прозвучал на открытом воздухе. — На самом деле, даже два подарка, но первый глупый. — Он достал из кармана какую-то сложенную тряпицу. — Я нашёл её в Лотеринге, и она напомнила мне о тебе.

Бронвин осторожно развернула тряпицу. Внутри обнаружился сухой и тернистый стебель, и несколько рассыпавшихся лепестков со сладким, еле уловимым ароматом.

— Ээм… ну, это было… розой, Алистер.

— Точно. Я собирался отдать её тебе и сказать, что она напомнила о тебе редкостью и красотой посреди всего этого ужаса и опасностей. Но я всё не мог подобрать момент и она… помялась. Прости. Всё это звучало куда лучше в голове, но кажется, на самом деле довольно глупо.

Судя по его виду, он чувствовал себя не в своей тарелке.

— Это было прекрасное намерение, Алистер, вовсе не глупость! У меня есть идея… — Она сняла оставшиеся лепестки с венчика и бережно завернула их в лоскут ткани. Стебель она выкинула в кусты.— Что я могу сделать, так это зашить их в саше. Они до сих пор ароматны, и я думаю, у Морриган найдётся немного ирисового корня, чтобы сохранить этот запах. Я положу его в рюкзак, чтобы рубашки приятно пахли. Это в самом деле замечательный подарок, Алистер, огромное тебе за него спасибо!

— В самом деле? — улыбнулся он, блеснув крепкими зубами. — Видишь, вот это мне в тебе нравится. Ты всегда думаешь о том, как сделать так, чтобы всё получилось правильно. Я разочаровался в этом подарке, так что я купил другой, настоящий подарок у торговца-гнома. Вот. — Он поднял перед ней серебряную цепочку, на которой покачивалась подвеска, блестя в лунном свете. Он, должно быть, ожидал от неё какой-либо реакции, поэтому быстро добавил:

— Знаю, знаю, незамужние женщины не должны принимать в подарок ничего, кроме цветов и конфет, но ты видела, что я совершенно безнадёжен с цветами, и мы примерно в неделе пути от денеримской кондитерской. Видишь, — он придвинул подвеску ближе, — это Меч милосердия. Ты любишь мечи, и я люблю мечи. Бьюсь об заклад, тебе бы понравилось, если бы твой брат подарил тебе это, и я вроде тоже твой брат, так что… — Его голос смущённо затих.

— О, Алистер! — Тронутая его словами и подарком, она рассыпалась в благодарностях: — Ты и есть мой брат! Это так красиво! Помоги мне надеть её, а то у меня руки заняты лепестками.

Может, он и не был мастак говорить, но пальцы у него были быстрые и довольно ловкие. Он застегнул цепочку и отошёл назад, улыбаясь.

— Будь я Андерсом, я бы сказал что-то остроумное и обходительное, но поскольку я это я, то просто скажу, что рад, что тебе понравился подарок.

— Конечно! — сказала она. — Очень понравился. Теперь идём. Раз мы теперь собратья по Ордену, то сможем встать лицом к лицу с остальными сиротками и бродягами и сказать им плохие новости. Мы отправляемся завтра в Орзаммар!

Комментарий к Глава 16: Интерлюдия на берегах озера Каленхад

Над переводом главы работали: Somniary, Neymfer, Mex, St_Gojyo и Herr_Tatzelwurm

========== Глава 17: По пути к «Отдыху героя» ==========

— Порождения тьмы! — крикнула Бронвин. — Убейте их!

Небольшой отряд тварей уже бежал навстречу им, обнажив клыки в кровожадной усмешке. Гарлоки, генлоки, мощный гарлок-вожак чуть позади и эмиссары, уже пустившие на них ядовитый зелёный туман.

К своей чести, новобранцы начали действовать, не задумываясь. На их лицах появилось выражение ужаса и отвращения, но никто не убежал и даже не остановился, чтобы поглазеть на тварей. Они помнили свои тренировки и действовали согласно им.

Андерс ушёл в тыл, согласно приказу. Он мог наколдовать лёд или молнию в начале боя, поразить магией любого врага, но нуждался в безопасном месте и должен был исцелять бойцов первой линии. Лелиана стояла рядом с ним, выпуская стрелу за стрелой со смертоносной скоростью. Без сомнений, она была их лучшим лучником и только что сбила с ног генлока. Существо завизжало, забилось на земле, поднимая пыль, и Стэн прикончил его. Кунари стал скалой, о которую разбивались порождения тьмы. А поваленные с ног противники были добычей Скаута и его мощных челюстей.