— Ударите меня — и встретимся в суде, — улыбнулся Рой недобро. — Мои родители — адвокаты, и вам придётся хорошо раскошелиться, чтобы выплатить мне компенсацию за моральный и физический вред.

— Поверь, это будет стоить тех денег, после того, что я с тобой сделаю, недоносок, — неожиданно огрызнулся Станиславский.

— А ещё вас вышвырнут с работы, и хрена с два вы устроитесь куда работать, — продолжил Рой, наблюдая за тем, как библиотекарь неожиданно изменился в лице. На секунду, я готова поклясться, я увидела растерянность, но мужчина почти сразу взял себя в руки.

Вздохнув, он пригладил волосы и посмотрел на меня, видимо, прикидывая, как выкрутиться из этой ситуации.

— Как и вас, мистер Малкен, вышвырнут из школы, потому что вы слишком много себе позволяете.

Неожиданно в его кармане зазвенел сотовый.

— О, а вот и Маргарет Дэвис. Признаюсь, очень вовремя, — Станиславский продемонстрировал экран Рою. Действительно, входящий от директора школы. — Сами расскажете ей, что вы тут творите?

— Да пошёл ты, — Рой сплюнул библиотекарю под ноги, развернулся и быстрым шагом пошёл прочь. Друзья поспешили за ним, успев сунуть мне в руки мой отобранный ранее чехол. Прощаться, понятное дело, они не стали.

Господин Станиславский взял меня за руку и повёл к машине, отвечая на звонок тёти. Рассказывать он ей ничего не стал, лишь упомянул, что неожиданно встретил меня, поэтому немного задержится, но всё в порядке, и та может ни о чём не волноваться. Я послушно села в машину на переднее сидение, закинув рюкзак с чехлом назад. Библиотекарь не предложил мне воспользоваться багажником, видимо, задумавшись, как обычно, о чём-то своём. Он частенько пребывает где-то в высших сферах, поэтому знаменит своими фантастическими рассеянностью и неуклюжестью: с грацией спотыкается обо всё вокруг, если зачитается книгой на ходу.

— Пристегнитесь, — напомнил он мне перед тем, как завести двигатель. А после отнял руки от руля и положил мне на плечо, глядя прямо в глаза. — Они вам ничего не сделали? Нигде не болит? Он неотёсанный олух, такой и руку сломать может — не заметит.

— Нет, не волнуйтесь. Всё нормально, — кивнула я. Плакать не хотелось. Подобное поведение со стороны Роя по отношению ко мне открытием не было, впрочем, сегодня он побил все рекорды собственной наглости и хамства. — Он просто пытался продемонстрировать симпатию по отношению ко мне.

Я решила не вдаваться в подробности наших с Роем отношений, просто потому, что это бессмысленно. Если честно, я сама не понимаю, что он ко мне испытывает над данный момент времени: делает ли он это всё из желания навредить, или продолжает… кхм… ухаживать в столь странной форме. Примерно представляя количество мозгов у данного индивида, тяжело понять сразу, что у него на уме. И Станиславскому лучше об этом не знать.

— Я-то думал, что он решил вас похитить, — грустно улыбнулся библиотекарь и переключил коробку с «паркинга». — Пришлось бы искать рыцаря на белом коне, чтобы он вас спас.

— Вы на своём чёрном порше неплохо справились с задачей, — хмыкнула я и театрально вскинула руки вверх, закрывая лицо. — О благородный рыцарь, благодарю вас за своё спасение.

— Только не вздумайте меня целовать, мисс. Не думаю, что Маргарет одобрит подобного рода благодарность. Но от чашки холодного кофе я бы не отказался.

Я захихикала в кулак. Мы частенько со Станиславским дурачились, изображая героев разных книг. Если честно, несмотря на разницу в возрасте, мы дружили. Он появился на пороге кабинета директора подавать документы на работу спустя несколько месяцев после того, как я переехала в Штаты после трагической гибели отца. Тогда я практически не разговаривала на английском, и тётя, решив, что раз мы оба — новенькие в этой стране, то должны поддерживать друг друга. Благодаря ему я выучила язык, к немалому удивлению окружающих, библиотекарь оказался невероятно эрудированным человеком. Более того, с каждым разом складывалось впечатление, что он едва ли не гений во всех смыслах этого слова: знает несколько языков в совершенстве, прекрасно разбирается во многих науках. Но при всём при этом, в его резюме значится лишь окончание экстерном Брауновского университета, что-то связанное с литературой.

Да уж, Станиславский обожает книги и чай. Я частенько находила его в расстроенных чувствах на рабочем месте, разглядывающим очередную уничтоженную кем-нибудь из учеников книгу. Каждую потерю школьного книжного фонда он воспринимает едва ли не как свою собственную.

Сунув руку в карман, потом в другой, я вскрикнула, охнула и чертыхнулась. Станиславский затормозил так резко, что если бы не ремни безопасности, то я точно бы улетела вперёд.

— Что случилось? — он испуганно посмотрел на меня, не понимая причины моей паники.

— Нам нужно вернуться, я, кажется, обронила наушники, — застонала я, в уме ругая себя за только что произошедшее.

— Мисс, мы не будем никуда возвращаться, — нахмурился библиотекарь, снова заводя машину.

— Я уверена, что они лежат где-то рядом с тем местом, где Рой взвалил меня к себе на спину, — упрямствовала я, хоть и понимала, что это бесполезно.

Библиотекарь вздохнул, поправил очки и бросил на меня неожиданно раздражённый взгляд, от чего я замолкла. Он прав. Возвращаться туда — вверх глупости. Рой и его друзья, скорее всего, где-то рядом. Да и не факт, что мои наушники вообще не у них. Не помню, что слышала, как они выпали.