– Это не твоя вина, – быстро сказала она. – Просто думаю… Не уверена, что ты готов сейчас к отношениям.

Отношения.

Забавно, что она даже назвала это так, учитывая, что до той минуты я и не был уверен, что у нас все так. Может быть, и она не была. Может быть, это было просто оправдание, чтобы бросить меня и чтобы это показалось менее жестоко, чем было на самом деле.

Так что, потому что я не знал, о чем она на хрен, мне пришлось спросить:

– И что именно за душой?

И тогда она одарила меня жалеющей улыбкой, которая обычно бывает у людей, когда они пытаются не быть снисходительными. Она правда выглядела так, будто ей было меня жаль, и могу сказать вам, это просто выводило из себя.

– Просто со всем, что произошло, – сказала она, и ее голос замолк. – С твоим дядей. И твои родители… Я просто думаю, что у тебя много всего сейчас на руках. Не знаю, нужна ли тебе еще одна помеха…

И вот и все.

Она бросила меня, потому что я был психически ненормален, спасибо родителям за то, что великолепно разъебали мою жизнь. И, ах, да, еще что из-за меня убили моего дядю. Иными словами, я псих, и она не хочет с этим разбираться. Вот что это было на самом деле, и она была просто мила, что не стала это озвучивать. После этого она ушла, и я ее с тех пор не видел.

И, к сожалению, все это лишь маленькая вишенка на торте дерьма, которым сейчас является моя жизнь.

Меня бросила девушка. Родители едва говорят со мной. У меня нет друзей. Я безработный. Я не могу спать дольше одного часа, потому что каждый раз, когда засыпаю, вижу один и тот же кошмар. Зеленый свет и падающее тело. И это все такое реальное, наверное потому, что я по-настоящему это видел, и я не мог думать ни о чем другом с тех пор. Это все, что я вижу. И это снится мне каждый раз, когда я засыпаю.

И я ненавижу это. И это еще хуже, потому что я знаю, что Роуз, и Хьюго, и даже Лэндон… Они все знают, что случилось, и никто из них не будет смотреть на меня как раньше. И это хреново, потому что теперь я скучаю по Роуз даже больше обычного. Думаю, это, наверное, потому, что я полностью понял, что это действительно кончено. Мы уже даже не знаем друг друга по-настоящему, и мне бы хотелось, чтобы так не было. Она всю жизнь была моим лучшим другом, и теперь она нужна мне больше, чем всегда, но… Я не имею права просить ее об этом. Думаю, я ни у кого из них ничего не имею права просить.

Из-за чего моя дорога вниз на лифте в министерство магии становится еще страннее.

Я не был здесь с того дня, как уволился из аврорского отдела. На самом деле я действительно думал тогда, что это был последний раз, когда я туда вступаю. Но за прошедшие с того времени недели у меня было много времени все обдумать. И вот почему я здесь. Потому что я не могу ничего исправить с родителями, не могу исправить с Элизабет, не могу исправить с Роуз… Но я могу по крайней мере поправить что-то с одним человеком.

Кабинет тети Гермионы на самом нижнем этаже в самом конце прилично длинного коридора. Я не часто тут бывал, но достаточно, чтобы легко его найти. Кажется, будто я иду вечность, наверное потому, что я до смерти боюсь увидеть ее, не то что объясниться. Она может быть очень пугающей, и не совру и не стану говорить, что не бывало времен, когда я до смерти боялся ее. Она всегда была самой строгой во всей моей семье, и она никогда не давала спуску никому, кто был в ее доме: правила для ее детей касались и всех остальных так же, как и наказания. Так что я быстро выучился вести себя прилично в ее присутствии. Роуз вот почему-то этот урок пришлось учить долго.

Но теперь, оказывается, Роуз считает, что ее мама – самый великий человек на планете. Забавно, как это случилось… Я вырос, считая, что моя мама – классная, и у нас никогда не было всякой драматичной фигни с кем-либо из родителей. Роуз же росла с убеждением, что ее родители поставили себе целью своего существования испоганить ей жизнь. И посмотрите, как все теперь. Безумие.

Здесь три аврора, два ассистента и один журналист дожидаются за дверью кабинета. Не уверен, что тут делает журналист, но полагаю, что пытается сладкими речами выбить какое-нибудь эксклюзивное интервью. Все остальные его вроде как игнорируют, но смотрят на меня. Авроры старше и выше меня по званию, и если бы не тот, кто мой отец, уверен, они бы и не знали, что я когда-то был членом их отдела. Ну а так, они меня узнают и смотрят с любопытством, и это заставляет меня задуматься, что же проносится у них в головах. Уверен, я был темой самого большого скандала в их отделе за последние несколько лет, что они видели, но я игнорирую их. Ассистенты тоже узнают, кто я, просто раз кинув на меня взгляд. Это одно из раздражающих последствий того, что я похож на отца.

– Я могу войти? – спрашиваю я одного из них, кивая на закрытую дверь. – Она моя тетя, – говорю я без особой нужды, хотя знаю, что все в зоне видимости на хрен отлично знают, что она моя тетя. Ассистенты переглядываются, а потом смотрят на авроров, которые старательно избегают моего взгляда.

Наконец одна из них набирается смелости мне ответить:

– Я узнаю, свободна ли она.

Все это просто смешно. Не знаю, почему я решил прийти к ней на работу вместо того, чтобы просто дождаться, пока она придет домой. Наверное потому, что не чувствую, что мне будут рады в ее доме. Не думаю, что она заставила бы чувствовать себя неуютно, но все равно было бы неудобно. Быть в общественном месте куда легче.