– Если ты еще раз заставишь меня приревновать, то я тебе кое-что оторву, – с улыбочкой, но на полном серьезе ответила Клэри. – Ты меня понял, Лайтвуд?

– Более чем, – улыбнулся Алек, чувствуя себя абсолютно счастливым, и поцеловал любимую в макушку.

Спустя какое-то время они вместе отправились в душ и только после этого, полностью обессиленные, уснули в объятьях друг друга, понимая, что это, возможно, последние их дни вместе. Завтра их ожидает очень важное событие – первая встреча всей армии, которая будет противостоять Валентину. Наши охотники единогласно решили организовать собрание именно завтра, чтобы последний день перед битвой провести вместе с теми, кого любят.

–Возможно, это будет последний день в моей жизни, и я хочу провести его с дорогими мне людьми, сказать то, что не успела сказать, – произнесла тогда Клэри. – Я верю в то, что мы сможем выжить в этой войне, и еще много лет будем надоедать друг другу, но, если судьба сложиться иначе, то этот день я терять не хочу…

Ни у кого не нашлось аргументов, чтобы возразить против этих слов, ведь в душе у каждого жили точно такие же страхи.

Собрание пройдет на складе одного завода, который находится на другом конце города. Владелец этого завода - охотник и хороший знакомый Брокков, поэтому он сразу же согласился на сотрудничество. Алек еще днем позвонил Рафаэлю, Магнусу, Люку и Мелиорну, но никому из них он не сказал о Корни. Такие новости нужно сообщать лично, а не по телефону. Охотники от Конклава, которых будет 100 человек, прибудут под руководством Джека Дантерри - отважного нефелима и сына второго представителя Конклава, которому родители Лайтвуда рассказали обо всем.

Все охотники волновались из-за предстоящей встречи, но по молчаливому согласию пока что не обсуждали этот вопрос. У каждого было множество страхов и вопросов, но чертовски мало ответов.

Утро выдалось мрачным и молчаливым, ведь каждый был погружен в свои мысли и тревоги. Клэри спустилась на кухню позже остальных и застала там только Джейса, который, молча, сидел за столом и смотрел в чашку с уже полностью остывшим чаем.

– Доброе утро, – произнесла Клэри, наливая себе чай и садясь напротив парня.

– Угу, – только и ответил он, даже не поднимая головы.

– Что случилось, Джейс? Я понимаю, что сейчас мало поводов для веселья, но, мне кажется, что дело не только в этом, – аккуратно сказала девушка, пытаясь вызвать парня на откровенный разговор.

– Нет, все нормально, – попытался улыбнуться парень, но нефелимка не отступала.

– Джейс, – сказала она, положив свою руку поверх сжатой в кулак руки охотника, – что случилось? Помнишь тот день, когда ты сказал мне, что теперь мы с тобой друзья, и я всегда могу рассказать тебе обо всем, что огорчает меня? – дождавшись кивка нефелима, девушка продолжила. – Так вот я хочу сказать то же самое тебе. Тебя что-то огорчает сейчас, и я уверена, что тебе станет легче, если ты поделишься этим с кем-то. И так, еще одна попытка: что случилось?

Джейс вздохнул и на мгновение прикрыл глаза.

– Я боюсь, Клэри, вот в чем вся проблема, – сокрушенно ответил он, отводя свой взгляд, будто стыдился своих слов. – Я боюсь предстоящей битвы и её исхода, и это выбивает меня из колеи.

– В этом нет ничего плохого, Джейс. Все люди чего-то бояться, это нормально, – абсолютно искренне ответила девушка, отпуская его руку.

– Нет, ты не понимаешь, Клэри, – покачал головой охотник. – Для человека страх – это нормально, но не для охотника. Для нас страх – это запрещенное и самое позорное чувство. Как может заслужить уважения охотник, который боится битвы – главного своего предназначения? – задал скорее риторический вопрос Джейс, поднимая взгляд на Клариссу, которая внимательно его слушала. – Если мы боимся, это значит, что мы никудышные охотники, которые просто не достойны своих предков и своего звания.

– Ты слишком много перечитал Кодексов, Джейс, – невольно фыркнула девушка. – В первую очередь все мы – люди, а уже потом охотники, защитники, убийцы. Человек, который не боится предстоящего боя, а тем более такого, который ожидает нас, просто обречен на гибель. Самоуверенность и гордыня приводят к переоцениванию собственных сил, ошибке в бою и, как следствие, смерти. –Клэри говорила спокойно, успокаивая Вейланда, да и саму себя, ведь в её сердце тоже жил страх. – И тот факт, что ты боишься, значит, что ты будешь внимательней в этой битве, а самоуверенность не заслепит твои глаза и убережет от ошибки. Так что даже не смей стыдиться собственного страха и переживаний, Джейс.

– Клэри, да тебе психологом нужно быть, – усмехнулся нефелим.

– Саймон в свое время говорил точно так же, – улыбнулась Фрэй. – Джейс, а вот можно на правах личного психолога задать тебе один вопрос? Мааааленький такой вопросик, – с хитрой улыбкой и круглыми невинными глазками спросила она.

– Я вот чувствую, что пожалею, но задавай. Ты действительно меня немного успокоила, так что один вопрос позволю тебе задать, – подозрительно прищурился Джейс и стал ждать тот самый коварный, а он не сомневался в этом, вопрос.

– Что у вас с Корни? – прямо в лоб спросила охотница, а нефелим невольно поморщился.

– А что у нас с ней? Существуем в пределах одного Института и больше ничего.

– Ага, а я тогда ангел Разиэль, – фыркнула Клэри. – Вы цапаетесь друг с другом, как мы когда-то с Алеком. И это ты называешь “ничего”?

– Ну сама же сказала, что вы с Алеком так же цапались, так зачем спрашиваешь? И сама должна понять, что это значит, – пробубнил Вейланд, и когда понял, что именно он сказал, проскрипел зубами. – Я не это имел в виду. У вас были амурные дела, а у нас просто неприязнь, вполне объяснима, – попытался выкрутиться парень, но Клэри уже услышала то, что хотела услышать.