Он закрыл глаза под повязкой, слушая неторопливый стук дождя по лобовому стеклу, шуршание стеклоочистителей. Он понятия не имел, насколько близко они находились к Энергетическому пузырю.

Почему он не может придумать другой способ принести жертву? Гэнси торопится это сделать только из-за него, из-за того, как его сделка обернулась бедственным положением. В конце концов, Адам, так или иначе, убьёт его, как в своём видении. Обратная, косвенная версия вины, но Адам у штурвала всё тот же. Но нельзя было отрицать, что Адам – единственный, кто сделал положение таким бедственным.

Плохое чувство шипело в Адаме, но он не смог бы сказать, вина это или предупреждение от Энергетического пузыря.

— Что это? — голос Гэнси раздался с пассажирского сидения. — На дороге?

Блу отстранилась от Адама, он слышал, как она втиснулась между водительским и пассажирским местами. Казалось, она сомневается:

— Это... кровь?

— Откуда? — спросил Ронан.

— Может, ниоткуда, — ответил Гэнси. — Она реальна?

Ронан сообщил:

— Дождь по ней попадает.

— Мы должны... мы должны по ней проехать? — осведомился Гэнси. — Блу, на что похоже лицо Генри? Можешь увидеть?

Адам почувствовал, как его задело тело Блу, когда она повернулась посмотреть на следующий позади Фискер. Его руки, бесконечно голодные, напряглись и дёрнулись. Демон ощущался... близко.

Блу сказала:

— Дай мне телефон. Я позвоню маме.

— Что происходит? — поинтересовался Адам.

— Дорога залита, — объявила Блу. — Правда, это выглядит как кровь. И в ней что-то плавает. Что это, Гэнси? Это... лепестки? Синие лепестки?

В машине повисла тяжёлая тишина.

— Вы когда-нибудь ощущали, словно вещи проходят полный цикл? — тихо произнёс Ронан. — Вы...

Он не закончил предложение. Автомобиль был снова тих, неподвижен... Видимо, он ещё не решил, стоит или нет ехать через разлив.

— Полагаю, мы... Господи, — оборвал сам себя Гэнси. — Господи. Ронан?

Ужас обволакивал его слова.

— Ронан? — повторил Гэнси. Раздался металлический шлепок. Стон сидения. Возня. Машина под ними сдвинулась со свирепостью, с которой Гэнси переместил свой вес. Ронан всё ещё не отвечал. Рёв ворвался в его слова. Двигатель: Ронан нажимал педаль газа, пока не была включена передача.

Тошнотворная тревога в Адаме переросла в набат.

Рёв внезапно прекратился; автомобиль заглох.

— О нет, — воскликнула Блу. — О нет, и девочка!

Она быстро отодвинулась от Адама; он услышал, как она открыла дверь с другой стороны. Холодный влажный воздух ворвался в БМВ. Открылась другая дверь, и следующая. Все, кроме двери Адама. Снаружи послышался голос Генри, глубокий, серьёзный и полностью лишённый юмора.

— Что происходит? — требовал ответа Адам.

— Можем мы... — Блу казалась на полпути к рыданиям, её было слышно снаружи водительской двери. — Можем мы это с него содрать?

— Не надо, — задыхался Ронан. — Не трогайте... не надо...

Водительское кресло отодвинулось так стремительно, что ударило Адама по коленям. Адам услышал звук, который, несомненно, издавал втягивающий воздух Ронан.

— О Господи, — снова произнёс Гэнси. — Скажи, что я могу сделать.

И снова дёрнулось кресло. Руки Адама впились в сидение позади него совершенно против его воли. Что бы ни происходило, они желали помочь этому случиться быстрее. На переднем сидении телефон Ронана начал звонить, звонить и звонить. Это был тихий, бестолковый рингтон, который Ронан установил на входящий вызов Деклана.

Худшим было, что Адам знал, что это означало: что-то происходило с Меттью. Нет, худшим было, что Адам ни с чем ничего не мог поделать.

— Ронан, Ронан, не закрывай глаза, — молила Блу, и теперь она плакала. — Я звоню... Я звоню маме.

— Ничего себе, отойдите! — заорал Гэнси.

Весь автомобиль качался.

Генри настойчиво спрашивал:

— Что это?

— Он принёс это из своих снов, — сказал Гэнси. — Когда отключился. Оно нам не навредит.

— Что происходит? — потребовал ответа Адам.

Голос Гэнси был тихим и печальным. Он достиг края и сорвался.

— Он разрушается.

Глава 62

Невозможно поверить, что Адам думал, будто предыдущее мгновение было худшим.

Это было хуже: быть связанным с закрытыми глазами на заднем сидении автомобиля и знать, что приглушённые прерывистые звуки издавал Ронан Линч, который с трудом делал каждый вздох, как только приходил в себя.

Сколько в Ронане было бравады, а не осталось ничего.