лица Земли Лагерь Полукровок. Колосс – и есть его бригада по сносу.

Миранда вздрогнула.

— То есть, ты хочешь сказать, что гигантская статуя собирается расплющить лагерь? Я думала,

Колосса разрушили много веков назад.

Эллис нахмурился.

— Так якобы случилось и с Афиной Парфенос. Но теперь она находится на вершине Холма

Полукровок.

Остальные помрачнели. Если дитя Ареса делает обоснованное замечание, значит, ситуация

действительно серьезная.

— К слову, об Афине... – Остин снял с плеча обрывки пуха для поджигания. – Разве статуя не

будет нас защищать? Другими словами, разве она там не для этого стоит?

— Она постарается, – предположил я. – Но ты должен понять, что Афина Парфенос черпает

свою силу из своих последователей. Чем больше полукровок находятся под её защитой, тем

сильнее её магия. И прямо сейчас...

— Лагерь практически пустой, – закончила Миранда.

— Дело не только в этом, – сказал я. – Афина Парфенос приблизительно двенадцать метров в

высоту. Если память мне не изменяет, Колосс Нерона более чем в два раза больше.

Эллис заворчал.

— Говоря иначе, они в разных весовых категориях. Это неравный бой.

Сесил Марковиц немного выпрямился.

— Ребят... вы это почувствовали?

Я подумал, что это один из его розыгрышей, свойственных детям Гермеса. Но внезапно земля

слегка содрогнулась. Откуда-то издалека раздался грохот, словно линкор скрежетал по песчаной

отмели.

— Пожалуйста, скажите, что это всего лишь гром, – сказала Кайла.

Эллис поднял голову, прислушиваясь.

— Это военная машина. Большой автоматон пришвартовался к берегу в пятистах метрах отсюда.

Нам нужно немедленно возвращаться в лагерь.

Никто не спорил. Думаю, он различал звуки разных военных машин с такой же лёгкостью, с

какой я вычислил бы расстроенную скрипку во время исполнения симфонии Рахманинова.

К их чести, полубоги приняли вызов. Несмотря на то, что совсем недавно они были связаны,

облиты горючим и подвешены в качестве факелов Тики ( прим.: бамбуковый факел), они

сомкнули ряды и предстали предо мной с решимостью в глазах.

— Как мы отсюда выберемся? – спросил Остин. – Логово мирмеков?

Я внезапно почувствовал, что задыхаюсь, частично из-за того, что пять человек смотрели на меня

так, будто я знаю, что делать. Горькое заблуждение. По секрету: боги обычно не знают. В таких

случаях мы пытаемся впарить какую-нибудь чушь вроде той, что говорит Рея: "Ты должен

отыскать ответ самостоятельно!" или "Истинную мудрость нужно заработать!". Но не думаю, что

в подобной ситуации это прокатит.

Кроме того, у меня не было ни малейшего желания возвращаться в муравьиное гнездо. Даже

если у нас получится при этом выжить, это займёт слишком много времени. А затем, убегая, нам

придётся ломиться через пол-леса.

Я уставился на дыру в форме Винса в листовом пологе.

— Полагаю, никто из вас не умеет летать?

Они покачали головами.

— Я неплохо готовлю, – предложил Сесил.

Эллис ударил его по плечу.

Я ещё раз взглянул на тоннель мирмеков. Решение пришло ко мне внезапно, словно голос,

который шепчет прямо в ухо: "Идиот, ты знаешь кое-кого, кто может летать".

Это была рискованная идея. Впрочем, мчаться навстречу гигантскому автомату – тоже не самый

безопасный план действий.

— Думаю, выход есть, – сказал я. – Но мне понадобится ваша помощь.

Остин сжал кулаки.

— Всё, что нужно. Мы готовы сражаться.

— Вообще-то... Вам не нужно будет драться. Мне нужно, чтобы вы задали мне бит.

Очередное важное открытие: дети Гермеса не умеют читать рэп. Совсем.

Видят боги, Сесил Марковиц не щадил себя, но никак не мог перестать сбиваться с ритма,

судорожно хлопая и издавая ужасающий звук сломанного микрофона. После нескольких

попыток я разжаловал его до танцора. Его работа заключалась в том, чтобы шататься взад-вперёд

и покачивать руками, что он делал с энтузиазмом палаточного проповедника.

Остальным удалось сохранять ритм. И хоть они до сих пор выглядели как полуощипанные,

хорошо прожаренные цыплята, хлопали они достаточно энергично.