– Меня толкал в спину мертвец, - тихо пробормотал я.

Скрипнуло кресло - огромный Выродок слегка сменил позу.

– Прежде, чем ты начнешь палить и размахивать своим вертелом, Сет из Слотеров, хочу предупредить - это бессмысленно, - торопливо сказал змеелицый, поднимая руки в жесте миролюбия.
– По моему указанию Генрих дин Брэккет спрятал в разных частях города несколько проклятых инсигний. Благодаря им я могу приходить и уходить без пентаграмм и ритуалов сколько угодно раз - пока жив этот мозглячок. Ты играешь в шахматы, нефилим? Ситуация патовая. Убить смертного я не могу, у него еще два дара. Боюсь, что забрать их миром ты мне не позволишь. Но ведь и ты не сможешь охранять его отныне всю жизнь - каждый день и каждую ночь. Кому-то придется уступить, а здесь за мной преимущество, ведь я способен ждать бесконечно долго. Большую часть времени в Преисподней мы только и делаем, что ждем. Страдаем, алчем, терзаем и ждем.

– А вот я устал ждать, когда ты, наконец, заткнешься, чертова ящерица, - раздраженно рявкнул Слотер.
– Я не собираюсь гонять тебя по нескольку раз на неделе. Все закончится здесь и сегодня.

Демон зашелся в ужасном шипении. Змеиный язык раздраженно заметался по его лицу.

– Задуй свечи, кожаный, - приказал Слотер, наконец, медленно поднимаясь из кресла.

– Я в твои игры не играю, нефилим!
– злобно прошипел нечистый, отступая на пару шагов.
– И драться с тобой не намерен. Сейчас я уберусь отсюда, а потом вернусь за жизнью этого человечишки. Ты не сможешь оберегать его вечно!

– Мне и не придется, - самодовольно ухмыльнулся Слотер.
– Потому что сбежать тебе не удастся. Задуй свечи и сам в этом убедишься.

Нечистый на какое-то время заколебался, затем грудь его раздулась, вбирая воздух, раздалось тихое шипение... меня словно по лицу ударило невидимой тряпкой. Свечи затрепетали и разом погасли, кончики фитилей густо зачадили, наполняя кабинет удушающей вонью.

В полностью запертом помещении сделалось темным-темно, но почти сразу наши глаза узрели свет. Он шел от тонких линий, начерченных на полу и невидимых прежде, пока горели свечи. Теперь же они мерцали, источая слабое мертвенно-бледное, какое-то призрачное свечение. Линии замыкались в круг, пересеченный пятиконечной звездой с вычурными рунами и письменами, вычерченными в ее углах.

Пентаграмма.

Она охватывала почти весь кабинет, заканчиваясь в полутора футах от кресла. Прямо перед носками тяжеленых ботинок Слотера, скалящего в темноте зубы.

Охотник поймал дичь.

Демон нервно метнулся к краю светящейся пентаграммы и отскочил, наткнулся на невидимую стену. Он зашипел, длинный кожистый хвост начал колотить по полу, точно у кота, из зубов которого пытаются вырвать сцапанную на улице птичку.

– Phosphorus, - радушно пояснил Слотер.
– Умники из Ковена приноровились заправлять его в бомбы, которые используются при осадах - у них и позаимствовал. Говорят, фосфор открыли Малиганы, пытаясь создать философский камень. По другой версии это сделали люди-алхимики, выпаривая человеческую мочу, поскольку ее цвет наводил на мысли о содержании в жидкости золота. Лично мне нравится думать, что это были смертные. Много чести для Малиганов быть первооткрывателями, а со смертных вполне станется даже в моче искать золото.

– Во имя козней Вельзевула!
– взвыл змеелицый.

– Да брось, - Слотер небрежно махнул пистолетом.
– По тому как ты повел себя в первую встречу с отмеченной жертвой, я сразу понял - передо мной не типичный истязатель из ада. Ну знаешь, из этой вашей братии, у которых все ушло в рога и шипы. Ты у нас умный. Так что пришлось и мне немного напрячь фантазию.

– Я все равно сожру его печень! Он мой!
– когтистый палец указал на меня, заставив покрыться холодным потом.
– Мой! Если не целиком, то я заберу глаза и язык!

Уверенность Сета Слотера и легкость, с которой он поймал демона в ловушку, подняли мой дух, и все же, признаюсь честно, я едва не надул в штаны, когда тварь принялась верещать и сыпать угрозами. Поймите правильно - любому сделается страшно, когда от жуткой участи тебя отделяет только черта на полу, нарисованная светящейся краской.

– Я взял задаток, - спокойно сказал Слотер, игнорируя вопли и крики нечистого.
– А это, значит, что работа будет сделана. Ты - моя работа. Это ты - мой!

Он еще договаривал последние слова и даже не шевельнул рукой, когда один из пистолетов, словно бы сам собой выстрелил, и слово "мой" потонуло в грохоте. Порох взорвался на полке оружия с такой силой, словно пальнули из маленькой пушки, а тесное, да еще и наглухо запертое помещение многократно усилило звук. У меня едва выдержали барабанные перепонки, а секундой спустя на них обрушилось новое испытание.

Демон не успел отреагировать и теперь с пронзительным, высверливающим уши визгом катался по полу, держась лапами за чешуйчатое брюхо. Со стороны это проявление страданий выглядело совсем... по-человечески.

Глаза постепенно привыкали к темноте, и даже слабого света фосфора теперь хватало, чтобы хорошо видеть силуэты охотника и его добычи.

– Эта пуля не убьет, хотя нутро твое, небось, жжет почище адского пламени. Серебро. И, конечно, заклятье, наложенное в скрипте Черной церкви. Это особая руна - onus. Специально, чтобы причинять таким как ты невыносимую боль и ослаблять способность к сопротивлению.

Слотер стал многословен и велеречив, совсем как демон, которого он сам упрекал в болтливости минутой ранее. Происходящее доставляло ему откровенное удовольствие. Он откровенно радовался, похожий на ребенка, перехитривший соперника во время игры... Огромного ребенка с лицом, изрезанным шрамами, и пистолетами, похожими на две маленькие пушки.