Собрание сочинений в 4 томах. Том 1. Стихотворения
вернуться

Шефнер Вадим Сергеевич
Шрифт:

Человек спешащий

Человек живет бегом, На ходу жует, Он века берет в обгон, На педали жмет. Он спешит, подлунный царь, К новым чудесам, — А земля творит, как встарь, По своим часам. Среди осени весна Не идет на луг, И не силится сосна Обогнать подруг. Царь земли бежит бегом — Зверем на ловца, — А природа-то кругом Ухмыляется.

Трактат о запахах

1. «Есть запахи воспоминаний...»

* * *
Есть запахи воспоминаний О том, чего нам не вернуть. Но нет у них слов и названий — Одна бессловесная суть. Вдруг на повороте тропинки Иль где-то средь каменных стен Нахлынувшие невидимки Берут нас в невидимый плен. И вот от дыханья акаций, От розы иль от лебеды Таинственных ассоциаций В душе возникают ряды. И мост переброшен прозрачный Над бездной времен и потерь К той маленькой станции дачной, Где мы не бываем теперь. Там негде от счастья укрыться — Куда ты меня зазвала! Там пахнет загаром и ситцем Ночная нестрашная мгла. И к сердцу плывет горьковатый, Застенчивый запах духов, И всё, чем дышалось когда-то, Воскресло на веки веков.

2. «Госпитальною хлоркой...»

* * *
Госпитальною хлоркой, Летней прелью болот, Кременчугской махоркой Вдруг былое пахнёт. И вослед вереницей, Оттесняя твой сон, Мчатся запахи-птицы Из минувших времен. Запах вешнего сада, Влажный запах реки, Клейкий запах приклада У вспотевшей щеки. Запах взрытого ила, Опаленных цветов, Черный запах тротила, Белый запах бинтов, Запах теплого крова И остывшей золы — Всё ушедшее снова Проступает из мглы.

3. «Осторожный и зоркий слепец...»

* * *
Осторожный и зоркий слепец, Он охотился в мире огромном, Где доверившийся — не жилец, Где коварны цвета и объемы. Он в природе не сразу постиг Подстановки ее и обманы — Так хитро камуфлирован тигр, А змея притворилась лианой. Как поверить в земную красу — Всюду когти, трясины, обрывы... Лгали краски и звуки в лесу, Только запахи были правдивы. Запах трав и лесного гнилья, Запах зверя, и тлена, и пота, Застоявшийся запах жилья, Запах мяса — удачной охоты — Не обманывали никогда... А в ночи без огня и кресала, Где незримая рыщет беда, Лишь одно обонянье спасало. Это с тех незапамятных лет, Где грозили нам хляби и звери, Где обманывал разум и цвет, Безотчетно мы запахам верим. И хоть мы поумнели с тех пор, Но порою и слуху, и зренью Обоняние — древний суфлер — Всё подскажет одним дуновеньем.

«Горит маяк, горит ночное солнце...»

* * *
Горит маяк, горит ночное солнце, Окрест все море им озарено. Но сказано в пословице японской, Что у подножья маяка — темно. Кто утром нас в порту у пирса встретит, Какую весть услышать суждено? Лишь издали нам будущее светит, Но у подножья маяка темно.

Бочка

Надежды громоздкую бочку Катил я с давнишней поры На эту найвысшую точку Вот этой высокой горы. Все было — сомненья, страданья, И зной, и холодная дрожь, Но трудное самозаданье Под старость я выполнил все ж. «Эй, Музы! Готовьте посуду! Готовьте столы и цветы! Я с вами застольничать буду, Я с Вечностью чокнусь на «ты»!» ...Никто отозваться не хочет, Лишь ветер гудит в бороде. Полно здесь полнехоньких бочек, Где ж гости? Хозяева где?

Покой

О чем ты там ни говори, Кого ты там ни слушай — В старинные монастыри Вхожу, смиряя душу. Здесь кто-то ждал благую весть, Искал видений вещих, А кто-то видел то, что есть, Любил простые вещи. Его не райские края, Не ангельские дали — Земная прочность бытия И тишина прельщали. Старели стены над рекой, О купол бились бури — Но бог по имени Покой Без выходных дежурил.

Ночь в гостинице

Гостиничные номера. Стандартная койка и стол... Отринута вся мишура, Ты гол пред собой как сокол. Захочешь — окно отвори, Над городом крылья проверь, А хочешь — летай и пари Над будущей жизнью твоей. Куря и вверяясь мечте, От койки шагай до стола, Свободен в ночной тесноте, Как пуля в канале ствола.