Собрание сочинений в 4 томах. Том 1. Стихотворения
вернуться

Шефнер Вадим Сергеевич
Шрифт:

«Ночью в Иокогаме, стоя на берегу...»

* * *
Ночью в Иокогаме, стоя на берегу, Корабельных названий разглядеть не могу. Мрак — на многие мили, молчаливая высь... Теплоходы забыли, как при свете звались. Невеселое чудо я провижу вдали: Я ведь тоже забуду, как меня нарекли, И от хлеба и соли, от земного труда Я в тот день поневоле отплыву навсегда — Не в заморские страны, не к добру и не злу — Кораблем безымянным в безымянную мглу.

Школа радости

Уроки радости природа нам дает, Раскрыв страницы перелесков и лугов. Ее указка-молния снует По картам облачных материков. Бывает полночь — будто черная доска Пред двоечником, что не выучил урок, Но не тоска за нею, не тоска — За нею счастье утренних дорог. Лекально плавны очертания холмов, И звездные лучи разлиновали тьму... И под диктовку ливней и громов Мы учимся бессмертью своему.

Трещинка

Посмотришь — на взморье огромная льдина Навеки с землею слилась воедино, Их не разлучить ни теченью, ни ветру, — А тонкая трещинка еле заметна. Ах, трещинка эта, смиренная с виду, Тонка, словно лезвие давней обиды; Упала на лед она черною нитью, Сигналом разлуки, приказом к отплытью. Хрустальный массив разделен и пронизан От края до края, от верха до низа Весеннею трещинкой, тонкой, как волос, — Фактически льдина уже откололась.

Забывают

Забывают, забывают — Будто сваи забивают, Чтобы строить новый дом. О великом и о малом, О любви, что миновала, О тебе, о добром малом, Забывают день за днем. Забывают неумело Скрип уключин ночью белой, Вместе встреченный рассвет. За делами, за вещами Забывают, не прощая, Все обиды прошлых лет. Забывают торопливо, Будто прыгают с обрыва Иль накладывают жгут... Забывают, забывают — Будто клады зарывают, Забывают — как сгорают, Забывают — будто жгут. Забывают кротко, нежно, Обстоятельно, прилежно, Без надсады и тоски. Год за годом забывают — Тихо-тихо обрывают У ромашки лепестки. Не печалься, друг сердечный:  Цепь забвенья — бесконечна, Ты не первое звено. Ты ведь тоже забываешь, Забываешь, забываешь — Будто якорь опускаешь На таинственное дно.

Первая потеря

У Каннельярви, за болотом, Где прочного укрытья нет, Застигнутые артналетом, Мы оба бросились в кювет. А в спину ветер бьет горячий, Удар — разрыв, удар — разрыв...  Здесь были шансы на удачу Одни и те же у двоих. Но мы судьбы не разделили, Хоть вместе по дороге шли, — И был один я в целом мире, Когда я поднялся с земли.

1975

В поселке Н.

А старухе лет немало, Не сердитесь на нее. Говорят, что в детство впала. Впала. Только не в свое. На исходе дней пустынных Ей судьбой возвращены Два ее родные сына, Не пришедшие с войны. Каждый вечер возле дома В неухоженном саду Беготня и смех знакомый Ей слышны сквозь глухоту. Не пехотными бойцами Сыновья вернулись к ней — Босоногими юнцами, Школьниками давних дней. Часто, стоя на пороге Или глядя из окна, Голосом притворно-строгим Окликает их она. Ведь они здесь где-то рядом Прячутся, озорники, — Всем печалям и преградам, Всем разлукам вопреки.

Возле Останкина

Весь день провел у друга — и теперь, В гостиницу шагая из больницы, Следы грядущих и былых потерь У встречных всех я уловил на лицах. Печаль располагает к доброте. Еще вчера я был и горд, и жаден, Но помыслы мои уже не те, Вся жизнь моя повечерела за день. Пора подумать о добре и зле, О всех делах всемирных и домашних... Смеркается. Маячит телебашня, Как стетоскоп, приставленный к Земле.

Гном

В прозрачной прорези окна Всю ночь трудился он — Вот паутина сплетена, Легла на небосклон. Не муху и не мотылька Подстерегал паук — Он заарканил облака, И лес, и дальний луг. Могущественный серый гном, Он был ничтожно мал, Но все, что было за окном, Он в сеть свою поймал, — Уловлен солнечный восход И катер на реке, И реактивный самолет Повис, как в гамаке. Я понял суть его игры, К черновику приник... О, мне бы сеть на все миры Набросить хоть на миг! ...Беззлобную набросить сеть На все, что за окном, Чтоб все вплотную рассмотреть — И отпустить потом.