Шрифт:
А латинист Литвинов, по кличке Люпус, безжалостная скотина.
– Упражнение пятое. Прочтите седьмое предложение.
А как прочтёшь, если впервые видишь?
Конечно, это упражнение из домашнего задания, но где ты время найдёшь на всё те задания?
– Седьмое напечатано за шестым.
– …
– Перед восьмым.
– …
– Садитесь – два.
Спокоен. Невозмутим.
Голова похожа на электролампочку, только волос чуть побольше.
Его красавица-жена сейчас на четвёртом курсе; а на первом, в зимнюю сессию, она смогла сдать ему зачёт только с шестого захода. Он расписался в зачётке и сказал:
– Выходите за меня замуж.
Она просекла, что в летнюю сессию по латыни будет не зачёт, а экзамен и поняла – сопротивление бесполезно.
И мы условились, что когда Федя с Яшей получат диплом, то на прощальной пирушке я забреду в воду Остра с бокалом шампанского в руке. Как в фильме «Земля Санникова» поручик царской армии заходит в полосу прибоя вслед уплывающей к открытиям шхуне.
Есть только миг между прошлым и будущим,
Именно он называется жизнь…
Потом мы, размякшие и счастливые, подымаемся из травы и идём к общежитию, обгоняя застывшие посреди реки горлышки ленивых бутылок.
( … мы жили в эпоху застоя, но ещё не знали об этом…)
В обложенном голубым кафелем душе на первом этаже общаги, я сделал открытие, что у меня очень даже звучный голос. Вот и привёз из Конотопа гитару и пел из своей комнаты на третьем этаже серенады никому.
Ирина из Бахмача, похоже, оповестила англофачных артемид, что я не кошерная дичь.
Томная задумчивость во взорах сменилась выражением насторожённой бдительности и моё появление в комнате каких-нибудь девушек уже не вызывало мгновенного предложения попить чайк'y.
Но я всё равно пел.
Иногда с пятого этажа спускались ребята из музпеда и просили одолжить гитару хотя бы на вечер.
Наверное, отдохнуть хотели…
А в конце сентября, когда наш курс поехал на свадьбу однокурсницы Гали из Борзны, я там всю ночь бренчал и пел из репертуара «Орфеев», «Ориона» и Дюка Эллингтона.
И люди под меня танцевали!
Стройная невеста в длинном белом платье, приникнув к массивной фигуре жениха, бросала мне благодарные взгляды, а её брат отваживал от проигрывателя желающих поставить пластинку.
Не на всякой свадьбе бывает «живая музыка».
В начале октября меня вызвали в отдел кадров НГПИ.
Начальник отдела кадров, не глядя мне в лицо, предложил пройти в дополнительную комнату позади стола в его кабинете, а сам остался сидеть, где сидел.
В его захребетной комнате тоже имелся стол, а за ним физкультурного вида мужчина с бритым лицом лет за сорок и блекло-тёмными волосами неопределённой длины.
Сцепив пальцы длинных рук поверх стола, он представился капитаном Комитета госбезопасности и объяснил, что, для пресечения шпионской деятельности агентов ЦРУ, приезжающих в нашу страну под видом корреспондентов, КГБ нужны молодые люди владеющие английским языком.
Впоследствии, после соответствующих курсов спецподготовки, их направят в зарубежные страны для обеспечения нашей государственной безопасности.
Ух, ты! Мечты сбываются и не надо идти к участковому Соловью!
Капитан КГБ сам пришёл и сделал мне предложение, от которого невозможно отказаться; не зря же в юных грёзах я примерял рубаху Баниониса из «Мёртвого сезона».
Осталось обсудить детали.
Если по пути в общежитие после занятий я увижу его с газетой в руках, значит спустя час мне нужно позвонить ему вот по этому номеру для получения дальнейших инструкций.
На том мы и расстались.
Через неделю, когда я звонил ему по телефону-автомату из стеклянного отсека в вестибюле общаги, он проинструктировал меня приехать на вокзал и на первом этаже деревянного особнячка вокзальной милиции, рядом с общественной уборной, зайти в первую дверь направо.
За этой дверью, под его диктовку я написал заявление с просьбой зачислить меня в секретные сотрудники Комитета государственной безопасности, где, в целях конспирации, моим рабочим псевдонимом считать имя «Павел».
На третьей встрече, он сказал, что замполит войсковой части, где я прослужил два года срочной службы, очень плохого обо мне мнения. Мол, и такой я, и сякой, и, снова-таки, этакий.
( … похоже, в КГБ всё поставлено с ног на голову – сперва он меня вербует в разведчики, а потом начинает собирать справки стоит ли это делать.