Вернувшись в субботу с базара, она сказала, что видела там Людмилу Константиновну – учительницу русского языка и литературы из нашей школы – и та спросила, не захочу ли я поехать в Ленинград в составе экскурсии для школьников города по недорогой цене.

Да, ещё как захочу!

Но откуда у меня деньги?

Мама заплатила цену и дала мне на дорогу немыслимую сумму в десять рублей.

Я решил на эти деньги непременно купить небольшой биллиард, типа того, на котором мы играли в Детском секторе.

( …но теперь, не как последовательный повествователь, а в качестве профана от археологии, укутанного в спальник в этой палатке – под аккомпанемент жутковатой симфонии ночной жизни тёмного леса – смогу ли докопаться до причины самоистязательного заучивания поэмы?

Похоже, что только теперь, и именно отсюда, и смогу.

Начать с того, что схема «я решил и приступил» ко мне неприменима.

С ней всё в порядке – она хорошая, полезная, безупречно логичная, но у меня получается наоборот: сперва совершаю действия, а потом подгоняю под них решения, которые оправдали бы мои поступки.

То есть, меня побуждают действовать не обдуманные решения, а некие иные причины.

Но что или кто, чёрт побери, понукает меня к действию? какие такие тайные пружины-побудители?

Моя доверчивая и податливая покорность перед воздействием печатного слова. Вот что программирует мои последующие поступки.

Если Александр Белов, советский чекист-разведчик, заставил гитлеровского разведчика Дитриха пролистать перед собой папку со сверхсекретной документацией, а потом, на явочной квартире по памяти продиктовал десятки адресов, наименований и цифр, так неужто мне слаб'o запомнить рифмованные строки Александра Пушкина?

В этом вопросе «неужто слаб'o» всего лишь оправдание, а причина в том, что я доверчиво прочёл в «Роман-Газете» творение Кожевникова, которое и романом-то не назовёшь.

Или взять другой случай, когда, впечатлившись книгой «Барон на дереве», про аристократа, который отказался ходить по земле и перешёл жить на деревья, я взобрался на штабель кирпича под неохватным американским клёном, оттуда вскарабкался на менее неприступную часть ствола и начал взбираться всё выше и выше, под самые тучи.

В тот день они плыли довольно низко, почти цепляясь за крону дерева.

Хаты на далёкой от верхних веток земле уменьшились до размеров спичечных коробков. С такой высоты стал виден Базар, Вокзал и цеха Завода, по ту сторону высокого забора вдоль Профессийной.

Волшебная сила печатного слова Итало Кальвино сделала меня податливым, как воск, стала вить из меня верёвки и вознесла к вершине американского клёна.

Конечно, тайные пружины порою холостят – как мне тягаться с Д’Артаньяном и проскакать двадцать лье, загнав трёх лошадей, которых у меня нет?

По одёжке протягивай ножки.

Вот за что я люблю этот спальный мешок – он такой безразмерный…)

В Ленинград мы поехали через Москву.

Из нашей школы кроме меня и Людмилы Константиновны в экскурсии участвовали две девочки моего класса, а из параллельного Вера Литвинова и Толик Судак; остальные экскурсанты – ученики других школ города и с ними два преподавателя.

В Москву поезд прибыл утром и там мы провели весь день, который принёс мне три открытия.

Сначала мне открылось, что бывают вещие сны.

В это время нашу экскурсию возили по городу – «посмотрите налево; посмотрите направо» – и в одном месте зачем-то всех позвали выйти из автобуса.

Мои спутники шагали, слушая гида, а я приотстал. И тут мне вдруг показался очень таким знакомым и вон тот мост без реки, и далёкое высотное здание МГУ, и даже этот вот запертый ларёк.

Кто-то из наших обернулся и крикнул мне:

– Не отставай – без тебя уедем!

А я ответил:

– Повернёте обратно и – я окажусь первым.

И в этот миг я вдруг вспомнил, что всё это уже видел в мельчайших подробностях, и слова эти уже говорил во сне приснившемся мне неделю назад.

Меня это так поразило, что я даже остановился, но долго задумываться мне не дали – экскурсия и впрямь вернулась к автобусу.

( …в дальнейшей жизни у меня не раз случались такие наплывы попадания в когда-то виденные сны.

Иногда припоминание виденного на долю секунды опережает реальное развитие событий.