Последняя фраза звучала, скорее, для себя, в сотый раз она пыталась убедить себя, что и правда ничем не сумела бы помешать совершившемуся. И одновременно тут же видела сотни вариантов по сценарию: «А надо было в тот момент». Но не рассказывать же все свои сожаления об упущенных шансах. Если упущенный, то вовсе не шанс.

Лиза застыла в растерянности, видимо, слишком шокированная, чтобы заплакать. Но вскоре по ее округлым щекам все-таки покатились слезы, Лиза шептала:

— Райли… Он не мог… Райли ведь сильный, — но голос ее сорвался в задушенный пронзительный визг. — Он не мог!

Джейс не шевелилась, уставившись в слепящий свет крупной лампочки, которую она случайно зажгла спиной. Райли не мог. Райли сильный. И только старшая сестра на самом деле знала, каким слабым всегда был ее брат.

Но для Лизы он и раньше являлся едва ли не идеалом, а теперь любая фраза, идущая в разрез с созданным в ее сознании образом любимого, воспринималась, как опасная ересь. Джейс понимала, что девушка никогда уже не примет образ реального Райли. Может, и жила она с созданным в ее сознании образом, упрямо игнорируя всякие недостатки. Да и никто не мог знать, как поведет себя их идеал в экстремальной ситуации. Поэтому Джейс не собиралась ничего доказывать, по привычке беря всю вину на себя. Она не досмотрела, она не удержала. А Райли — идеал. Только коробило, что об Оливере Лиза, пожалуй, даже не вспомнила больше ни разу. А его постигла страшная смерть. Но хотя бы об этой казни не требовалось рассказывать, как и о подробностях пребывания Дейзи в плену у бывшего мужа. Женщина одна хранила свою боль молча, соглашаясь стать и спутницей контрабандиста, лишь бы прошлое ее, наконец, отпустило.

— Ладно, я теперь в дозор, — пробормотала угрюмо Дейзи, понимая, что ее план потерпел фиаско.

— Может, лучше я? — умоляюще подняла глаза Джейс.

— Сиди уже, — отмахнулась от нее подруга решительно.

— Лиза, хочешь… воды? — попыталась подойти к девушке Джейс, ощущая себя хуже, чем в дозоре, так всегда случалось, когда приходилось сидеть с Лизой. Короткое время уже называлось «всегда». Как быстро и нелепо.

— Нет, ничего не хочу, — села напротив в холле Лиза, сползая медленно по стене, уже не плача, только смиренно признавая: — Это ничего не изменит.

Джейс устало откинулась, ударившись слегка затылком о дощатую стену. С кухни приятно сквозило вентилятором. Внезапно навалилась невероятная усталость.

Комментарий к 94. Венок из траурных лент Мирный сон в конце главы только кажется мирным.

====== 95. Твой ужас и страх ======

И я твой ужас и страх!

«Нельзя спать, следи за Лизой», — поймала себя на мысли девушка, ощущая, какими тяжелыми делаются веки, точно именно Лиза околдовывала, насылая сон, посыпая волшебной пыльцой с крыльев феи, дурманя запахом алых орхидей, полыхавших вокруг дома пожаром лепестков, словно небо, подернутое складками вечерней зари у края горизонта. И вот терзала-терзала бессонница, а здесь внезапно сразил наповал сон, прямо у двери. Все измучились, Герк, похоже, тоже где-то задремал. Доктор работал не покладая рук в оранжерее. Одна Дейзи ушла в дозор, высматривать фигуры людей на склоне, испещренном полосками теней редких деревьев и валунов, слушать мерное течение реки и переговоры лягушек в пруду. Но снились по-прежнему ели, только пахли они орхидеями, внося в сны сумбур и сумятицу. И в лицо летел снег. Приходили люди.

— Джейс… У тебя волосы, кажется… отросли, — то ли приснилось, то ли правда говорила что-то Лиза, но больше казалось, что приснилось, потому что это был голос той Лизы, которая осталась в прошлом, а не той мистической русалки, отразившейся от циферблата часов. И как бы сбросить с себя этот сон, это бессилие.

Снились невероятной красоты картины, то цветение сакуры в пустыне, то полет, невесомость. И как бы не уговаривала себя следить за Лизой, оказывалась в заточении хоровода видений. Сосны, снег. То ли снег, то ли пустыня. И скалы из зеленого горного хрусталя… Пещеры с самоцветами и златом, что охраняет змей о девяти головах. И то ли дракон, то ли великан, то ли гигантский змей с человечьими глазами…

Джейс резко пробудилась, когда шаманское украшение в виде осколка зеленого хрусталя резко впилось в грудь из-за слишком низко опущенной головы. Кулон, похожий на тот, что всегда носил Ваас. И надо же: не потерялось украшение нигде, плотно севшее на крючки. Она уж и забыла.

Голова гудела. Девушка нехотя приоткрыла глаза, ощущая, что вовсе не выспалась, однако видя, что небосвод подернулся персиковыми прожилками розового и оранжевого, переливаясь перламутром, вторя своей тишиной мерному отзвуку океанских волн. Тихо-тихо вода качала материки, тихо-тихо земля растила всходы свои. Деревья все к небу стремились, в небо страшно по древу жизни забираться на ощупь, но выбора нет, и каждый год — это ветка. К концу все тоньше, чтобы легче лететь прямо вверх.

Джейс мотнула головой, потерев зеленое стекло примитивного украшения, но совершенно проснулась, беспокойно озираясь в поисках Лизы, которая обнаружилась тут же, совсем рядом.

— Ты спи, спи, — неожиданно заботливо кивнула на нее Лиза, устремляя взгляд через дверной проем куда-то вдаль на шикарную панораму, шепча себе вскоре: — Все уходят… Все спят.

Джейс нехотя пошевелилась, все еще не совсем понимая, в реальности она или во сне. Лиза сидела в оцепенении, точно изваяние, но спокойно, отрешенно. Она глядела вдаль, куда-то через залив, на купол тающей в дымке колокольни без церкви и креста, ставшей пристанищем разноцветных птиц.

Джейс старательно потерла глаза, чтобы проснуться, потому что явно наставала ее очередь выходить в дозор. Перемена в поведении Лизы не могла не обрадовать: на вид девушка успокоилась, значит, представлялся шанс на то, что она сумеет перенести путь в неизвестность. Лишь бы выбраться с холма.

Джейс по-прежнему рассматривала подругу, будя свое сознание тем, что сжимала в ладони острые колющие края украшения. Но резко разрушил все оковы сна возглас, бросившейся сначала в оранжерею, затем обратно в дом Дейзи: