— И все-таки… Не оставляй ее одну. Я боюсь. Давай… Подождем, — неуверенно и как всегда тихо отвечала девушка, умоляюще глядя на подругу.

— Будто у нас есть выбор, — отмахнулась Дейзи, поднимаясь обратно наверх.

Джейс снова трясло. Ее буквально истязали картины из прошлого, даже прошлого после смерти отца, когда были живы Оливер и Райли, когда Лиза и Дейзи могли еще улыбаться. Не важно, что стало с ней самой, неудавшейся спортсменкой, но хотя бы друзья были в норме, пусть вовсе и не ее друзья.

С ней что-то не так, если у нее и друзей не оказалось. Вернее, когда-то ее окружали друзья по интересам, тренеры, даже конкуренты. Все они поддерживали, кто-то верой в победу, кто-то через соперничество. Выходит, настоящей-то дружбы не пришлось испытать, такой, когда веришь в помощь в любой ситуации. А ей стоило только выпасть из обоймы, так все куда-то подевались, одна только Дейзи и осталась, и то потому, что близко общалась с Райли и вообще всей их семьей. Заслуги Джейс здесь не содержалось. Дефективный патрон, который не заслуживает места в обойме. В чем дефект — никто не скажет, но, наверное, в чем-то есть. И все же в этом прошлом оставалось место радости. А здесь только сплошное безумие. Ваас… Его проклятый образ повсюду!

Черные брови Джейс упрямо сжались складками над переносицей. Нет, она не могла позволить захватить свои мысли идеям какого-то безумца. Но в том тоже обреталась ловушка: вовсе он не какой-то и такой ли уж безумец, если видел, что постигает всех на этом проклятом клочке суши. Но он же и способствовал распространению этого зла. Хойт… Ненависть. Джейс догадывалась, что без гибели главной причины никому из них не выбраться с острова. Вот кого следовало убить. Но как? И снова это мерзкое бессилие. Ни единого просвета, ни единой идеи. Глобально мыслить легко, а первый шаг вечно сделать некуда, даже пропасти не находится, везде сплошная стена. И прошлое не вернуть. Вот тебе настоящее, будь добр существовать на обломках. Лиза не хотела, цеплялась за прошлое, не верила, что все настолько плачевно. Но все не плачевно, все еще хуже… Настолько, что и плакать невозможно от злобы. И те, кто с оружием в руках, редко плачут. Вместо слез — патроны, вместо стенаний — возглас выстрела. Так Джейс мстила за Оливера при захвате «Ржавого двора», так она мстила за себя, когда убила ракьят. От изгнания хотелось бы зарыдать, потому что по своим нельзя стрелять. А они хоть и изгнали, все равно своими оставались, хотя бы часть из них.

Кому только за Райли отомстила? Ваас все еще разгуливал по северному острову, точно огненный смерч, точно смертоносный джинн.

Но все же, как так вышло, что прошлое безвозвратно рухнуло? Да, они снова оказались втроем, и да, никто не застрахован от гибели. Но что-то необратимо сломалось, рухнуло вавилонской башней. Райли? Он пошел на остров, чтобы не убили животных в зоопарке, он боялся за свою Лизу… А Ваас еще смел называть его предателем! Но все не могла убедить себя Джейс, что отвага, а не паника предавали ему скорости в ту ночь. Так хотелось верить в ошибку своего восприятия. Но что бы это уже изменило?

Ближе к полудню Джейс сменила Дейзи, ушедшую в дозор. И ей даже удалось молча и без уговоров накормить Лизу тем, что водилось у доктора, который, в отличие от большинства жителей, не бедствовал.

Джейс не уговаривала. Она вообще не могла теперь говорить с Лизой, но как будто немо приказывала подчиниться, будто пробудилась в ней снова другая Джейс, которая умела убеждать без слов, за которой пошли ракьят тогда. Может, та, которую назвала чудовищем Цитра. Но кто такая Цитра? И какой жрице понравилось бы узнать, что помимо нее завелся воодушевляющий лидер? Может, она испугалась? Как Лиза, которая теперь прятала взгляд.

— Лиза? — надеялась начать диалог Джейс.

— Что Лиза? — вдруг совершенно осознанно твердым голосом спросила девушка, но слишком озлобленно. — Лиза! Лиза! Что вы ко мне привязались? Нельзя оставить в покое?!

— Ладно. Я просто… — начала Джейс, ощущая, как та, волевая, в ней угасает угольком под проливным дождем. И снова ей на смену возвращается неуверенная и молчаливая.

— Что ты просто? Ну, что? — требовала разъяснений Лиза, не позволяя говорить, резко сжимая запястье подруги, отчего становилось ясно, что силы к ней потихоньку возвращаются. Но не нашлось в ее разбитом сердце радости за тех, кто спаслись, лишь уныние и отчаяние за того, кто погиб. Вот только обвиняла она, возможно, незаслуженно, не тех людей.

Джейс вскоре снова ушла, уступая место Дейзи, безотчетно боясь за Лизу. Уже не за то, что ее похитят, унесут неведомо как через окно. Девушка находилась в таком состоянии, что могла намеренно навредить себе, будто не хватило ей всех выстраданных испытаний. Но вред себе — тоже способ заглушить невыносимую душевную боль. И как ее излечить от этой скорби, не ведал никто. Она шла страною сумерек, где солнце не взойдет уже никогда, слишком яркое полуденное солнце ее прошлого.

Комментарий к 93. В прошлом остались Знаю, что, возможно, скучновато. Но то ли в следующей, то ли через главу появится Ваас. Ну, это так, кому интересно.

Вообще скоро события наберут оборот.

А так, все еще жду отзывов, чтобы понимать, что кто-то уже дочитал досюда =)

====== 94. Венок из траурных лент ======

Ты плетешь свой венок из траурных лент,

из увядших цветов и почерневших колосьев.

Ночью Джейс почти добровольно попросилась в дозор. И снова бродила возле дома, слушая копошение насекомых, рык ночной охоты леопардов, что не смели подходить слишком близко к дому. Но нескольких девушка видела на пологом склоне, отчего люди и ходили по извилистой тропинке, надеясь, что там безопаснее. Впрочем, дом доктора пользовался дурной славой среди местных. По доброй воле или нет, но он работал на пиратов. И то, что укрывал беглецов, являлось скорее исключением.