— Знаю, — задумалась Джейс, какова природа ее непоколебимой уверенности. Не найдя ответа, но и не заметив и капли сомнений, отыскала немедленно объективную причину. — Если его не взять, то на причал снова высадятся пираты.

— Окей, Джей, ты, пожалуй, и прав, тем более, что в наших рядах нет потерь, — говорил Дени, пока Джейс равнодушно и уже почти привычным быстрыми жестами обыскивала трупы убитых врагов.

Никто не смел ей мешать, а она только раздраженно морщилась, когда понимала, что одежду на обугленных от взрыва телах приходится обшаривать, отрывая вместе с кусками мяса. Вот тогда-то ударил в нос едкий-преедкий запах смерти. И осознание того, что это ее рук дело. Но эти руки почему-то даже не похолодели от этой мысли.

«Будто Оливеру было менее больно!» — зло думала она, взирая на каждого убитого, пусть даже не было среди них тех палачей, но все они были причастны к преступлениям. И она просто равнодушно вытрясала с их тел все, что можно было так или иначе продать в деревне, чтобы расплатиться со старухой, вернее, не быть в долгу перед Дени. Джейс ненавидела быть в долгу перед кем-то. Ведь это означает ненужную уязвимость, а она и так не отличалась силой.

«Хватит строить из себя спасителя, просто встань в их ряды как равный и веди за собой, если они не могут идти вперед сами», — говорил кто-то в ее голове, кто-то не ее голосом, но и не голосом врага. И она верила этим словам.

— Сколько обычно на аванпостах пиратов? — интересовалась Джейс, когда закончила с обыском трупов, сложила весь хлам на продажу в рваный рюкзак, который ей любезно предоставили в деревне.

— По-разному. Тот достаточно крупный, Ржавый Двор называется, — отвечали ракьят.

Джейс кивнула. Они снова вернулись к джипам, на причале решили никого не оставлять из небольшого отряда, но послали сигнал на захваченный аванпост, так что ожидалось подкрепление.

И шестеро воинов отправились на северо-восток в сторону черного дыма.

— Главное — не сдавать захваченный! Враги в тылу нам ох как не нужны, — переговаривались ракьят.

— Удара в спину не ожидает никто, — ответила Джейс, сидя на месте пассажира в обнимку с винтовкой, ощущая себя каменным изваянием, и губы в словах шевелились почти механически. Робот с человеческим лицом…

====== 49. Скажи кукушка, пропой ======

Кто пойдет по следу одинокому?

Сильные да смелые головы сложили в поле, в бою…

Мало кто остался в светлой памяти,

В трезвом уме да с твердой рукой

В строю, в строю.

Столб дыма все приближался. С дороги, утробно мыча, сбежала пара крупных серых буйволов с толстыми мощными рогами.

Руки и ноги уже признанного снайпера холодели, хотя вокруг выплескивались небесным океаном яростные лучи жаркого дневного светила. Джейс не вспоминала ничего, не думала ни о чем, она просто время от времени поправляла рюкзак с добычей и поглаживала винтовку. У нее еще оставалось достаточно патронов, но за все это предстояло расплатиться со старухой, которая говорила о предательстве. Ничего не знала о Ваасе? Она все знала, если не все, то намного больше, чем Джейс, которая теперь надеялась по возвращении выудить еще хоть немного информации о ее кровном враге. Зачем? Ведь враг не заслуживает понимания. Но только взгляд старухи покоя не давал. И то, как неохотно распространялись о предателе. Да и что можно сказать о них, о тех, кто променял друзей на деньги? Или что-то ускользало от нее…

Добирались обходным путем через места, не слишком знакомые Джейс, но их вроде покрывал радар. Из снаряжения у нее снова не было ничего, кроме карты, зато теперь дали хотя бы рацию, это немного успокаивало. Почему в тот раз не взяла, отправившись в одиночку — неизвестно. Слишком торопилась. Может, так бы успела сообщить, что попали в засаду, хотя… Откуда она могла знать, кто поджидает ее на островке? Откуда Ваас мог знать, что Оливер непременно поведет Хромоножку туда? Вот именно, что он до конца не знал. И тем страшнее проявлялось его мерзкое торжество, власть. А теперь уже что толку было мстить… Тогда что делала Джейс, ведя ракьят на штурм аванпоста? Но ее страшное воодушевление подхватили и все воины, особенно после сокрушения охраны причала. И теперь гнали вперед машины. Она не могла дождаться, когда они наконец преодолеют короткое расстояние до цели.

«Ржавый двор» находился совсем недалеко от радара, того самого радара, что сумела включить Джейс. Так много воспоминаний. Так мало толку оказалось от этой суеты.

Казалось, вот удача улыбнулась, вот даже удалось найти сведения, точно знак с неба повел ее к воде. Только разве с неба знак мог указать на убийство? .. Трактовать в привычных концепциях не удавалось и не считалось необходимым здесь, где слишком долго шло противостояние. Здесь, где не жизнь, а выживание, и каждый метр земли пропитался кровью так, что пальмы едва сохраняли зеленый цвет листьев, и только орхидеи цвели багряно-красным, алея среди тугих колтунов растительности, подобные легким парящим балеринам со взведенным руками-крыльями, похожие одновременно на крошечные беспощадные искры, что ложатся случайно на сухую солому, чтобы воззвать к большому пожару. И снова бамбук колыхался вдали.

Джейс вспомнила, что клетка, в которой они сидели с Райли, тоже была сделана из бамбука. Плотные стебли, одеревенелые. А ведь здесь росли такие сочные, хрупкие. А человек тоже бамбук… Кто флейта, кто клетка. Кто песня, кто пытка. И снова проезжали мимо того островка. Острова мертвых тапиров. Острова мертвых друзей.

Напрямик до «Ржавого двора» оказалось рукой подать, но ведь машины не могли переплывать реки. Наконец, показался забор в отдалении, и действительно ржавый забор, чему не стоило удивляться, исходя из названия. Еще одна свалка. В центре виднелся укрепленный штаб без окон, укрепленный невесть чем, зато с железной дверью.