– Зачем?! Почему...
– Октавию душили слезы. Казавшаяся совсем маленькой, она прижалась к огромной голове Ластарота и принялась гладить его.
– Отец!

– Пришло время тебе жить своей жизнью, а не существовать ради меня, - с трудом произнес красный дракон.
– Не скорби обо мне, ибо я ухожу столь достойно, что и не надеялся. Я люблю тебя... Дочь.

 Желтые глаза закрылись, по телу Ластарота прошла судорога, после чего он испустил последний вздох. На губах древнего существа застыла улыбка.

 Безутешная Октавия до крови вцепилась когтями в отца, но ее легко отстранили.

– Такова была его воля, - только и произнес Вэлфиар.

 Глубоко вдохнув, Мраконосец изверг целую волну черного пламени, вмиг охватившую тело Ластарота и превратившую его в пепел.

– Отец...
– потерянно прошептала Октавия, не сводя глаз с угасающего пламени.
– Ты...

 Она повернулась, но уже не увидела перед собой огромного черного дракона. Вместо него в пещере стоял высокий человек в черной броне. Его красивое бледное лицо осунулось, и он выглядел очень усталым. От доспехов к высокому потолку пещеры поднимался пар.

– Я выполнил его последнюю волю. Это не принесло мне радости, - произнес Вэлфиар и пошел прочь. Ему пришлось потратить много сил и последние искры угасающего рассудка, чтобы вернуться в человеческую форму. Стараясь выровнять дыхание, Вэлфиар произнес: - Но знаешь, я завидую ему. Мраконосец понял, что Октавия за его спиной остановилась. Охваченная отчаянием, она собиралась напасть на убийцу отца. Но, пораженная услышанным, замерла в нерешительности.

– Он жил ради дочери и отдал ради нее жизнь. Разве не это величайшее благо для родителя? Ластарот выполнил свой долг перед твоей матерью и перед тобой. Твоя скорбь тому доказательство.

 Не оборачиваясь и не говоря больше ни слова, Вэлфиар направился к выходу, но его окликнули:

– Почему ты сжег его? Как же люди наверху? Я слышала ваш разговор.

– Твой отец достаточно страдал при жизни. Я не собирался осквернять его тело и никому не позволил бы этого сделать.

– Но что ты скажешь?

– Что пещеры пусты, а если мне не поверят, то пусть спустятся сами. У тебя еще есть немного времени, чтобы скрыться.

 Смущенный охватившими его чувствами, Вэлфиар поспешил уйти прочь. Он не мог понять, как должен был поступить и сделал ли он правильный выбор. Возможно, его поступок приведет к скверным последствиям. Мраконосец понимал это, но, все же, не жалел о содеянном. В конце концов, он поступил так, как подсказало ему сердце, что же до людей наверху...

 След от проклятья - волна гнева стремительно взметнулась в груди дракона, и он едва не принял истинную форму против своей воли. Опершись на булаву, Вэлфиар зарычал и встряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение - бесполезно. Затмевающая все вокруг ярость разгоралась все сильнее и сильнее, стремительно пожирая естество дракона.

– Прости, - чья-то ладонь легла на плечо Мраконосца и он обернулся.

 Перед Вэлфиаром стояла молодая человеческая девушка с огненно рыжими волосами и пронзительными ярко-желтыми глазами. В грязном изодранном платье она выглядела худой и измученной, но старалась держаться с достоинством.

– Спасибо тебе за то, что ты сделал для отца, - мягко произнесла Октавия и неуверенно потупилась.

– Я...
– ярость черного дракона внезапно отступила, когда он заглянул в полные скорби глаза девушки. Даже сейчас, убитая горем, она находила в себе силы для благодарности.

 Опустив взгляд, Мраконосец увидел, что Октавия прижимает к груди два грязных свертка.

– Это прах матери и частичка праха отца, - пояснила девушка.
– Я хочу развеять их наверху. Если... если ты не против, мы можем сделать это вместе. Кажется, отец очень уважал тебя и он был бы рад, если бы ты проводил его в последний полет.

– Послушай, наверху сейчас много воинов и два мага. У них могут возникнуть ненужные вопросы, если ты сейчас выйдешь вместе со мной.

– Не думала, что люди проблема для тебя, - Октавия удивилась.
– Я никогда еще не видела столь могущественного дракона.

– Люди мне не страшны, но они могут причинить вред...
– Вэлфиар запнулся.
– Тем, кто мне не безразличен.

– “Тем”?- желтые глаза Октавии блеснули в темноте.
– Ты говорил что-то о дочери. Есть кто-то еще?

 Смутившись, Вэлфиар не ответил. Широкими шагами он шел по пещерам, пока не достиг пути, ведущего наверх. Октавия неотступно следовала за черным драконом.

 Кажется, девушка уже поборола свой страх, более того, что-то подсказывало Мраконосцу, что одной проблемой у него стало больше. Так и оказалось.

– Возьми меня с собой! Прошу!

 Стоило Вэлфиару ступить на скрипнувшие сходни, как Октавия схватила его за край плаща.

– Мне... мне некуда идти. В родной деревне матери меня считают чудовищем. Горцы очень суеверны. Поэтому мама бежала, едва моя сила начала проявляться. За ней гнались и ранили, а я ничего не смогла сделать.

– Твоя мать умерла давно?