Сажусь на него сверху, легко касаюсь губами шеи, оставляю влажные поцелуи на груди, животе. Сжимаю резинку боксеров, тяну вниз. Я займусь тобой, Бенджи! Но он резко сжимается, хватает меня за волосы, и стаскивает на пол. Я успеваю только вдыхать. Трясет. Так сильно трясет!

– Ты должна убедиться, что оба наручника наверняка застегнуты, – шепчет. Я громко взвизгиваю, не ожидая такого резкого проникновения. Пытаюсь сжимать невероятно жесткий коврик перед кроватью. Ладони и колени горят от трения о грубый ворс, седьмой позвонок мерзнет от холодной стали свободного наручника, тело сотрясается от потрясающих толчков и громких хрипов вылетающих из моего горла. Без сил падаю на пол, прижатая телом Бена. – Живая? – шепчет, затаскивая мое полуживое тело на кровать. – Немного, – бормочу. – Прости, – целует меня в висок и разваливается на кровати. Не смогу пошевелиться. Лучше не пытаться. Сразу заснуть.

Следующим вечером болтаем с Дейзи в раздевалке. Как всегда обсуждаем что-то очень личное.

– Все с наручников началось, – прикусываю губу. – Но, я видимо левую руку застегнула только на первый щелчок. Не соображала почти, – чешу лоб. – Шлюха! – улыбается Дейзи. – Шлюха? – переспрашиваю. – Ты мои синие колени еще не видела, – киваю. – А мы с Сани вместо секса сидели с мамой полночи и разговаривали про новую студентку отца. – Новая любовница? – щурюсь. – Ага, – кивает она. – Падди обещал надрать ему задницу, если он еще раз заведет роман, но отцу, кажется, наплевать. Немецкий язык ведь такой сложный, – хлопает ресницами, изображая малолетку. – Прости, но он у тебя полный урод! – фыркаю. – Прощаю, – отмахивается подруга. – Точно, как отец Бена! – хмыкаю. – Расскажешь после смены, – приказывает. Я киваю, застегиваю верхнюю пуговицу униформы, и мы шагаем в переговорную. Мне оставлено место рядом с Беном. За ним Дейзи, Санчес и противная Валери.

– Доброго вечера, коллеги! Всех с каким-то безумием, очень похожим на чёрную пятницу! Два участка сегодня дежурят возле торговых центров. Говорят, в Глендейле вообще не протолкнуться. Что это за акция такая? Устроить распродажу второй раз за такое короткое время! – качает головой. – Ладно, не об этом сейчас. У нашего департамента, конечно же, задачи посложней, – пытается нас приободрить. По рядам проходит недовольный гул.

– Что на этот раз? – бурчит Декс. Я оборачиваюсь, улыбаясь ему. Бен пытается не заснуть. – Я куплю тебе кофе, – шепчу. – Лучше позволяй мне спать ночами, – произносит как-то слишком громко. Валери прыскает и быстро что-то шепчет офицеру Дельгада. Мысленно закатываю глаза. – Декстер, раз ты такой умный, то будешь проституткой, – оголяет зубы шеф. – Что? – вскакивает он. Смешки проходят по всей переговорной. – Присядь! Вы все будете ими, – прыскает Джон. – Он не в своём уме, – зевает Бен и опускает голову на стол. – Масштабная операция отдела по борьбе с преступностью. У женщин – офицеров одна роль, у молодых мужчин-офицеров другая. У старших офицеров третья. Женщины оказывающие услуги мужчинам, мужчины, оказывающие услуги мужчинам и сутенёры, – совершенно серьёзно заканчивает босс. Комнату разрывает недовольный гул и выкрики. – Кто-то хочет получить уведомление об увольнении? – громко рычит Джон. – Это не моя прихоть, это не шутка. Это распоряжение федералов, которые, совместно со всеми департаментами округа ловят серийных насильников! – Те придурки, которые насиловали проституток этой весной, – шепчет Дейзи. Я киваю, вспомнив. – Снова будешь прикидываться проституткой, – шепчет Бен. – Надеюсь, тебя не решит арестовать какой-нибудь красавчик-офицер не при исполнении, – улыбается. – Да… Мне хватило одного придурка, сорвавшего операцию, – сжимаю его колено. – Мистер и миссис МакКензи, я вам не мешаю? – злобно смотрит на нас Джон. – Я О’Доннелл, – шепчу. – Ненадолго, – улыбается мне Бен. – Добрый вечер, – знакомый голос. Я резко вскидываю голову. За кафедрой стоит Лиам.

====== Часть 58. ФБР ======

Я почти год ничего о нём не слышала!

– Рад вас всех видеть, признаться честно, я скучал. Как многие знают, я уже полгода служу в бюро, – кивает он. Ого! Лиам работает у федералов! – Я один из тех, кто планировал операцию. Нас интересуют вот эти лица, – Лиам развешивает на доске фото. – Это главари группировки. Без них всё это формирование развалится. – Мы должны запомнить их прямо сейчас? – голос офицера Ли. Да, и меня это интересует. – Это Лестер, Мендоза и Бон. У меня несколько копий фотографий. Они будут в машинах каждых сутенеров. Объясняю: вас снимают, вы говорите, что нужно сообщить сутенерам. Если один из них есть на фото, то дальше работает группа захвата. Если нет, то все будет также, как и в рейдах отдела нравов. Арестовываем любителей секса за деньги. Все понятно? – спрашивает Лиам. Я слышу недовольный шепот, но вслух никто ничего не говорит. – Он будет руководить операцией? – рычит Бен, пока мы идем в комнату для персонала. – Он же федерал, – жму плечами. – Недоделанный, мать его! – злится. – Ты ревнуешь, МакКензи! – улыбается Санчес. – Заткнись! – фыркает. Еще как ревнуешь, любимый! Это написано у тебя на лбу. Прямо над твоей длиной морщинкой. А небесно-серые глаза отливают сейчас черным серебром. – У Бена нет гена, отвечающего за ревность, – сарказм. – Он на подсознательном уровне уверен, что я никуда не денусь, – захожу за ширму. Все остальные девочки уже переоделись. – И ты, заткнись, О’Доннелл! – тычет в меня пальцем. – Ладно, – снимаю лиф, чтобы надеть тот, который мне дали в отделе нравов. Размера на два больше. – Дельгада, МакКензи! – врывается Лиам. Я столбенею, не успевая прикрыть грудь. Лиам пялится на нее. – МакДорман, пошел вон! – рычит Бен. Я быстро накрываю грудь ладонями. – Ты замуж выходишь? – смотрит на мою руку. Черт! Я совсем забыла снять колечко. – Ага, – киваю. – Я вам не мешаю? – гремит Бен. Я вздрагиваю, стягиваю с пальца кольцо, засовываю его в задний карман джинсовой юбки. – Вы в паре, – часто моргает и отводит взгляд. – Вернее вы вчетвером. С О’Доннелл и Бакли. Защищайте друг друга! Отличный грим! – кивает на мои колени, выходит. Грим, как же! Я хмыкаю, возвращаюсь к одежде. – Иди к нему! Давай! – Бен тычет пальцем на дверь. – Ладно. Сейчас оденусь и пойду, – подыгрываю ему. – Я… – шепчет Санчес. – Завали! – рявкает Бен. – Иди отсюда! – выгоняет его. – Я с тобой, Санчи! – натягиваю открытый топ, выхожу. Пошел Бен к чертям! Со всей своей злостью и ревностью. Тем более Лиам тысячу раз видел мою голую грудь. – И чего он так завелся? – Лиам видел тебя голой, – к Санчесу прижимается Дейзи. – Да! Мы же были вместе. Года два, типа, – развожу руками. – Но сейчас ты не его женщина! – раскрывает глаза Санчи. Зато я племенная корова Бена! Багровый отпечаток его зубов, до сих пор красуется на моей заднице. – К черту! – отмахиваюсь, ухожу в поджидающий нас фургон. Болтаю с девочками, каждая рассказывает о своем опыте работы с отделом нравов. По большей части это что-то очень смешное, но во всех историях есть несколько похожих моментов. Большинство просит минет, готовы платить до сотки баксов, у них всех проблемы с женой или они слишком молоды.

Так и есть. Первые трое готовы платить за отсос. Отдел нравов арестовывают моих «клиентов». Голова вообще гудит от постоянных переговоров в микронаушнике в моем ухе. Бенджамин зол на меня. Чуть ли не бросает фотографии банды мне в лицо.

Шикарная тачка, модель которой мне так и не удалось рассмотреть, тормозит возле меня.

– Привет, – улыбаюсь. – Работаешь? – загадочный голос. – Да, – киваю. Из темноты салона появляется загорелое лицо молодого мексиканца. – Чего желаешь? – Поработаешь ротиком? – улыбается. Что? Опять? – Смотря, сколько заплатишь, – облизываю губы. – По тарифу, – кивает. – Договорились. Вон там мои… Эмм… – Сутенеры? – догадывается. – Ага, – киваю. – Я должна сказать им, что я буду работать. Заезжай за угол, – киваю на темную парковку часовни. Быстрым шагом подхожу к машине. – Узнала? – смотрит на меня Бен. – Санчи! Фото! Еще раз! – прошу, игнорируя МакКензи. Санчес быстро показывает мне фото главарей. – Кажется да. Тот, что посередине, – киваю. – Все. Садись в машину. Это больше не твое дело, – приказывает Бен. – Эй! Кто дал тебе полномочия решать? – голос Лиама в наших ушах. – Она его узнала! Это один из них! – рычит Бен. – Закрой рот, МакКензи! Ты тут не решаешь, и приказы не раздаешь! Холи, иди к нему. Тяни время, – приказывает Лиам. – Нет! – Бен хватает меня за руку. – Все будет хорошо, малыш. Клянусь, – улыбаюсь ему, а саму прошивает страх. – Какого черта ты у меня такая везучая? – сокрушается Бен, крепко сжимая мою ладонь. – Ой, да хватит уже! – чей-то голос в наушниках приказывает прекратить. – Я люблю тебя, – произношу одними губами. Тихонько иду к часовенке. – Кажется, это один из тех главарей. Мендес? – шепчу. – Мендоза, Холи! Невнимательная! – шипит голос Джона в ухе. Закатываю глаза. – Вы бы поторопились, не хочу быть изнасилованной! – поворачиваю голову. Ловлю нервный взгляд Бена. Он выходит из машины, за ним Санчес. Я пытаюсь улыбнуться, но получается только перекосить лицо. Мне страшно. Заворачиваю за приход. У красного Форда стоит Лиам. Я раскрываю глаза. – Какого черта он здесь делает? – бормочу. – Все по плану. Не дергайся. Он твой сутенер, – чей-то голос. Я тяжело сглатываю. – Садись, – играет бровями Мендоза. – Я могу просто опуститься на колени, – улыбаюсь. – Мне не обязательно садиться в твою тачку. – Садись, кроха! Давай! – нервничает. – Тот тип смотрит на нас, – кивает в сторону Лиама. – Можешь не беспокоиться. Это мой сутенер, – заверяю его. – Те двое тоже твои сутенеры? – хмурится он. – Играй! Он не должен просечь! – нервничает голос. – Да, – отмахиваюсь. – Эти уроды всегда все контролируют, – закатываю глаза. – Боятся, что мы можем сбежать с их деньгами. – Полезай в машину. Знаешь, не люблю, когда на мой член пялятся, – открывает мне дверь. – Не садись! Не смей! Тяни время! – выпаливает голос. – Я должна предупредить его, – киваю на Лиама. – Ты же предупредила тех. Чего ты темнишь? Ты коп? – щурится. – Да, – фыркаю. – У меня значок в трусах! – морщусь. – А может ты коп? – щурюсь. – Нет. Я не коп, – качает головой. Ну, где же гребаная группа захвата? Почему так медленно? – Можешь поговорить со своим другом. Мне нужно позвонить, – отпускает меня. Я отхожу. – Кому он собрался звонить? – снова знакомый голос Джона. – Откуда мне знать? – шиплю. – Ты должна была спросить! – снова голос федерала. – Как ты себе это представляешь? – сжимаю кулаки в гневе. Идиот! – Полицейский здесь ты! Я не должен думать за тебя, офицер О’Доннелл! – злится голос. Пошел ты! – Холи? В чем дело? – спокойно проговаривает Лиам. У него нет страха в глазах, тревоги. – Хорошо играешь, – улыбаюсь. – Это моя работа, – кивает. – Он хочет, чтобы я села в машину. Группа захвата опаздывает, – проговариваю. – Не будет группы захвата. Он один. Мы справимся сами, – сообщает Лиам. – Вы в своем уме? Я на периферии! – визжу. – Тихо! Я никому не позволю тебя убить! – заверяет меня. – Обещаешь? – смотрю на него. – Клянусь жизнью, – подмигивает мне. – Иди! – шлепает меня по заднице. Я отхожу от Лиама, улыбаясь. Такой дурак. Он так изменился с нашей последней встречи. Стал еще красивее, мужественнее.

Поднимаю голову, все еще улыбаюсь. Не сразу понимаю, что блестит в руках Мендозы. Четыре оглушающих выстрела, и я улавливаю свист разрезающих воздух пуль.

====== Часть 59. Группа крови ======

Все как в тумане. Мозг отказывается воспроизводить картинку в реальном времени. Замедленная съемка как в кино. Я оборачиваюсь. Лиам припечатан этими пулями к красной машине. – Оружие! Оружие! Оружие! – кричит кто-то и сбивает меня с ног. Громкие крики, выстрелы, тяжелое дыханье. – Ты цела? – спрашивает голос, и я не сразу узнаю сержанта Америку Уильямс. Хлопаю ресницами. – Да, – киваю, встаю. – Как Лиам? Где Мендоза? – осматриваюсь. Голова кружится. – Убит, – отвечает сержант. – Лиам? – в глазах темнеет. – Нет. Мендоза, – кивает на изрешеченного мексиканца. Невероятное облегчение охватывает меня. – Холи! – окликает меня Бен. Но я, не помня себя, несусь к Лиаму. – Парамедиков вызвали? – пытаюсь отдышаться. – Конечно! – фыркает кто-то из федералов. – Лиам! – зову его. Но он не открывает глаза. Две дырки в правом легком, одна в плече и еще одна пуля прямо застряла в ладони. – Пытался прикрыться руками, – падает рядом со мной Джон. Я разрываю майку Лиама на части. – Зажимай рану! – сую в руки шерифа кусок тряпки. Проверяю пульс. Он еле прощупывается. – Да, МакДорман, курить тебе не придется, – улыбаюсь. – Холи! – прижимает меня к себе Декстер. – Ты жива? – МакДорману прострелили легкое, – улыбаюсь. – Разойдитесь! Дайте ему подышать, – парамедики. – У него еле прощупывается пульс. Четыре раны. Две опасных, в правом легком. Он очень быстро терял кровь, но шериф зажал раны, – объясняю. – Вы кто? – пялится на меня медик. – Офицер О’Доннелл. Училась на судмедэксперта, – киваю. – Как к крови относитесь? – Нормально. Не пугает, – качаю головой. – Тогда можете не торопиться смывать ее с себя, – шутит. Я молча смотрю, как Лиама кладут на каталку, увозят в больницу. – Нужно дать показания, – напоминает шеф. – Да, да. Знаю, – киваю. Плетусь к машине. Тихие шаги позади. Оборачиваюсь. Бен. – Малыш! – тяну к нему руки. – Я не стал лезть, не хотел мешать спасать его, – качает головой. – Прекрати! – вытираю о ткань юбки свои кровавые руки. – Иди ко мне! – крепко обнимаю его. Сильно жмурюсь. Меня трясет от произошедшего. А еще в секунду в голове проносится картинка, будто это не Лиама припечатало к машине а Бена. – Я люблю тебя, слышишь? – шепчу. – Я никому и никогда не позволю сделать с тобой что-то подобное. – Спасибо, – выдыхает он. – Господи, Холи, я так испугался за тебя! – Я никому не позволю причинить тебе боль. Ты мой единственный. Я скорее подставлюсь под пули сама, чем разрешу хоть кому-то выстрелить в тебя. И если это все же случится, то, я разорву на куски твоего убийцу. Я не справлюсь без тебя, родной! – прижимаюсь губами к его шее. – Я сделаю для тебя тоже самое, Холи. Но, лучше давай будем молиться, чтобы ничего подобного не произошло, – несколько раз целует меня в макушку. – Бен! Холи! Прекратите, – бормочет Джон. – Вы же на работе. Поехали, – разрывает наши объятья. Бен помогает мне сесть в машину. Я почти засыпаю на его плече по дороге. В допросной еле ворочаю языком, отвечая на вопросы. Дейзи приносит мне кофе прямо в душ. Мы стоим, прижавшись, спинами друг к другу. Рассуждаем, выживет ли Лиам. Мне непривычно слышать дрожь в ее голосе. Она ведь так редко плачет. – И, понимаешь, когда я увидела его лежащего на каталке, всего в крови, с мученическим выражением на красивом лице, я поняла, что я прощаю ему все. Я ненавидела его в академии, ненавидела, когда вы встречались, но сегодня я простила ему все. Кажется, даже испытываю к нему какие-то теплые чувства, – всхлипывает подруга. – Он сказал мне, что никому не позволит меня убить, – улыбаюсь. – Прямо за несколько секунд до выстрелов, – рассказываю. – Обними меня, – просит Дейзи. Я разворачиваюсь и крепко прижимаюсь грудью к ее спине. – Мне страшно, – выдыхает она. – Дейзи, Холи! – голос Декса. – Мы в душе, – кричу. – Вдвоем? – слышу игривый тон. – Простите, но я начинаю фантазировать. – Чего тебе? – выглядывает Дейз из-за двери. – Все едут в госпиталь. Мы вас ждем, – сообщает. Уходит. Я натягиваю леггинсы, толстовку. Понятия не имею, почему мне так холодно. Декс, Санчес и Дейзи уезжают первыми. – Пойдем, – Бен приобнимает меня за плечи, открывает дверь в машину.

Больничные коридоры в такие моменты кажутся гротескно длинными, просто какими-то неправдоподобно длинными.

У меня мокрые волосы, мне невыносимо холодно. В голове только и мысли о нем. Надеюсь, с тобой все будет хорошо… Кусаю губу в нервном напряжении. Бен крепко сжимает мою ладонь. Я смотрю на него, и он секунду мешкает. У него такой взгляд, будто он все понимает, будто знает наперед. Пожалуйста, ничего не говори!

– Как он? – хватаю Дейзи за плечи. У нее красные глаза. Моя подруга, которая почти никогда не плачет, сейчас еле сдерживает слезы. – Плохо… – качает головой. – Так и не пришел в себя, – голос дрожит. – Его оперируют, – Декстер крепко обнимает Дейзи, она тихонько стонет в его плечо. – Нужна первая положительная, срочно! – подлетает Санчес. – Вторая, – тяжело сглатываю. – Вторая, – кивает Бен. – Декстер! – поднимаю голову. – Да, да! Идем! – отпускает он Дейзи и уходит с Санчесом. – Эй! Как он? – в холле появляется Джон. За ним детективы внутренних расследований, с которыми работал Лиам. Федералы стоят в стороне. Мы им не чета. Элиза только и успевает вдыхать. Так сильно плачет. А у меня почему-то совсем нет слез. Я просто злюсь на Лиама за его глупый поступок. Почему он не вызвал группу захвата? Ненавижу тебя, МакДорман! Выздоровей, и я надеру тебе задницу! Снова! Обещаю!

Трясу головой. Уже четвертый час утра. Бен тихонько сопит в соседнем кресле. Замечаю разбитые костяшки его кулаков. Провожу пальцам по болячкам. Он открывает глаза. Я легко улыбаюсь ему, а он мне.

– Я мечтаю, просто каждую секунду думаю об этом. Пусть этот день скорее закончится! Бенджи, пожалуйста! Сделай так, чтобы он закончился… – хнычу, утыкаясь ему в грудь. – Я бы с радостью! Я бы призвал все свои силы, чтобы сделать это. Но, к сожалению, не могу, – утыкается губами мне в макушку. – Я просто хочу улечься в нашу кровать, прижаться к тебе, закутавшись в одеяло и сопеть тебе на ухо всю ночь. Господи, я ещё никогда ни о чём так сильно не мечтала, – пытаюсь выдавить из себя хоть каплю слёз. – Врач! – восклицает Элиза. Я вскакиваю на ноги. – Нам не удалось, – снимает с лица маску. – Мы всё отразим в заключении о смерти, – уходит. Я тяжело сглатываю. – Нет, нет, нет, – качаю головой, опускаюсь в кресло. – Нет, нет, нет, – шепчу. – Что же ты наделал, Лиам? – качаюсь. – Поехали, – голос Бена рядом. – Куда? – поднимаю голову. – К Патрику, – тянет меня на себя, ставя на ноги. – Да… – киваю и замечаю каталку, накрытую белой простынёй. Двое мужчин везут её по коридору к лифту. На ватных ногах иду за ними. – Эй, эй, эй! Стой, Холи. Стой, – останавливает меня Бен. – Лиам, – тяну руки. – Пойдем, родная. Пойдем! – уводит меня. Я вижу рыдающую в углу Элизу. Слышу всхлипы Дейзи, которая еле идет следом за нами, отдельные слова Санчеса и Декстера. Валери по своему обыкновению бормочет что-то отстраненное. – Если бы ты сократил этот день… Мы бы не узнали об этом, – шепчу. – Прости. Я постараюсь научиться, – Бен прижимается губами к моему виску.