Лин смотрела на меня затравленным, обреченным взглядом, не произнося ни слова, и еще иногда слабо подергиваясь, пытаясь вырваться, но скорее уже от безнадежности. Янка произнесла снисходительно:

– Так она доверяла тебе, Мирпуд. Она же Проклятая, у которой в мыслях только разрушить учение светлого Арханиса. И ради этого она готова была проникнуть в сердце Ордена, чтобы выкрасть Монолит. Только теперь уже ничего не поможет. Через две недели ты будешь в Ландаре, и Верховному Иерарху очень захочется расспросить тебя кое о чем.

Я подался назад:

– Я? Неужели Вейлин не поедет с нами?

Янка посмотрела на плененную волчицу:

– Она нам больше не нужна. Монолит у нас, ты схвачен. Отцу Бойдулу будет не столь важна перебежчица-Проклятая. Поэтому ее участь – смерть.

Джесс одернула охотницу:

– Сестра, ты в своем уме? Отец Бойдул сказал привести обоих!

В красных глазах Янки светилась решимость:

– А магистр не будет знать, что мы ее убили намеренно. Пусть это будет для него попытка к бегству, во время которой Проклятая была случайно убита. Райман, убей ее.

Ирбис прижал лезвие меча к ее горлу и собрался уже провести им, как я в панике буквально закричал:

– Стойте!

Лезвие остановилось. Янка воззрилась на меня:

– Что?

– Не убивайте ее, прошу! Она для меня осталась единственным близким зверем в этом мире. Если я потеряю ее – у меня никого больше не останется!

Кон-Сай вытащила кинжал:

– Я не знаю, что такое чувства. Она должна быть убита.

– Но если вы ее убьете, тогда вам придется порабощать меня, чтобы везти, потому что я впаду в беспамятство. Не думаю, что отец Бойдул захочет общаться с порабощенным зверем. Если вы отпустите ее – я пойду с вами добровольно и не буду оказывать сопротивления. Только прошу – не убивайте ее!

Настала пауза. Я видел, как по мордочке Вейлин катились слезы, капая на металл лезвия меча. Коул выглядел в высшей степени потерянным и переводил в недоумении взгляд на всех пятерых поочередно. Янка смотрела в глаза Джесси, как будто мысленно с ней общаясь о чем-то. Пауза давила на меня всем своим весом. В эту секунду я понял, что только одно движение лезвия меча сведет меня с ума, причем в прямом смысле.

Взгляд Янки остался безжалостным:

– Иерарху будет все равно, в каком виде он будет говорить с тобой. Думаю, он даже больше обрадуется, если ты будешь порабощен. Райман, убей ее.

Лезвие меча прошло справа налево, перерезая горло. Я заверещал:

– ЛИИИИИИИИИН!!!

От моего истошного крика со всех окрестных деревьев слетели птицы. Глаза волчицы потухли, и она рухнула на землю, обагряя кровью траву под собой. Мой мир окончательно разбился вдребезги. Я потерял единственную, кого любил в этой жизни по-настоящему. Мои глаза закрывала пелена слез, за которыми я не видел ничего. Но они быстро высохли. Во мне проснулся Судья.

Четверка отшатнулась назад от меня. Во мне не осталось никаких чувств, кроме всепоглощающей ярости. Мой голос тогда напоминал низкий рык:

– ВЫ, ЖАЛКАЯ ПАДАЛЬ. ВЫ ЛИШИЛИ МЕНЯ ЕДИНСТВЕННОЙ, РАДИ КОГО Я ЖИЛ В ЭТОМ МИРЕ. ТЕПЕРЬ МНЕ НЕ ЖАЛКО УМЕРЕТЬ, МСТЯ ЗА ЕЕ СМЕРТЬ. НО СНАЧАЛА Я ОТПРАВЛЮ ВАС К ЛЕГИЗМУНДУ!

Шар на посохе засветился невыносимо-ярким сиянием красно-белого цвета. С него сорвалась магия, стремительно полетевшая в сторону молодого тигра. Она бы его и убила на месте, но реакция Раймана была быстрее. Ирбис успел оттолкнуть Цепного и принял удар магии на себя. Удар магии был настолько сильным, что тело уже погибшего ирбиса отшвырнуло в сторону ствола росшего позади него дуба. От удара доспех Раймана раскололся надвое, и раздался противный хруст ломаемых костей.

Янка отшвырнула в сторону напуганного тигра Монолит и вытащила два кинжала:

– Теперь ты мой!

Два лезвия начали рассекать воздух. Мозг Судьи, будучи в ярости, все равно мыслил трезво. И тогда мне было понятно, что магию применять поздно и бесполезно. Я начал поднимать посох, чтобы отбить удар лезвий, но опоздал. Лезвия коснулись моей шерсти на лапах. По кинжалам потекла энергия в сторону точки касания лезвий… и в ту же секунду Янка пронзительно закричала, выронив кинжалы. Казалось, что ее убивают самым жестоким и медленным способом – так она истошно вопила. Глаза Янки закрылись, и она рухнула мешком на землю. Теперь на поляне лежало три трупа.

Я краем глаза заметил, как Коул схватил статуэтку, вскочил с земли, запрыгнул на лошадь и ускакал. Джесс стояла с перекошенной от ярости мордой:

– Ты убил мою сестру, волк. Я не знаю, как ты это сделал, но ты об этом очень сильно пожалеешь!

Она яростно взмахнула кинжалами, пытаясь поработить меня ровно так же, как это пыталась сделать с десяток секунд назад Янка – и тут же застыла, тупо глядя перед собой, стоило только ей пустить магию в кинжалы. Я с силой схватил ее за волосы, и откинул в сторону дерева. Волчица ударилась об ствол головой. Я поднял голову и прорычал в небо слова, как будто придуманные заранее: