Решив пройтись по магазину, я получше огляделась. На массивном деревянном столе, занимающим добрую часть свободного пространства в комнате, было расстелено плотное темно-зелёное покрывало, и на этом покрывале были с тщательной аккуратностью разложены всевозможные виды оружия и боеприпасов. Я успела заметить наганы, пистолеты Ярыгина и Макарова, винтовки, перевязанные жгутами, и новенькие прицелы, а ещё магазины и коробки с патронами. Возле СПС и «Багиры» лежало несколько автоматов.

Я обратила внимание на шкаф с различными книгами, возвышающийся справа от стола с оружием. Цветные обложки искрили довоенными фотографиями и веселыми картинками, а журналы с порванными страницами стопками лежали на полках рядом с объемными талмудами. Прямо перед шкафом стоял маленький круглый столик с пепельницей-блюдцем. В углу за ним была сделана небольшая стойка, она была заставлена старой посудой, зубными щётками, расчёсками, а ещё коробками с сухими супами, пакетами с макаронами и бутылками с водой. Именно там сейчас и крутилась Кошка. Девушка уже успела постелить на круглый столик тонкую кружевную салфетку, поставить две фарфоровые чашки и маленький потемневший чайник. Что-то насвистывая себе под нос, Кошка насыпала сахар в одну из чашек и размешала чай.

Пребывая в некотором замешательстве, я снова посмотрела на оружие, лежащее на прилавке.

– Впечатляет, да?
– спросила у меня девушка.

– Не то слово.… Выглядит страшновато.

– Ещё бы.
– Кошка пожала плечами, наливая кипяток во вторую чашку.
– Там под камнем у вас, небось, и оружия-то нормального нет.

Я резко вскинула взгляд на девушку.

– Ну, его там мало, - растерянно ответила я, потерев шею. Дурацкая татуировка.

– Даже не представляю, как у вас там скучно, - хмыкнула девушка, вытягивая пачку сигарет из кармана своих широких штанов в стиле милитари. Она кинула на меня пронзительный взгляд.
– Иначе ты бы вряд ли оттуда сбежала.

Я почувствовала себя ещё более растерянной.

– Да, там не очень весело, - пробормотала я.
– Ну… то есть…

Я замолчала. Какое глупое и мучительное молчание это было. Да и что я могла сказать? Адвега была для меня закрытой темой. У меня не было никакого желания с кем-то обсуждать мою жизнь в подземном городе. Теперь всё это осталось в прошлом.

– Ты стрелять-то хоть умеешь?
– с хрипотцой спросила Кошка.

Она уселась на табурет и кинула на стол пачку сигарет. Я потупила взгляд.

– Нас учили стрелять… И рукопашному бою учили.

– Это, конечно, хорошо, - сказала девушка, улыбнувшись уголком рта.
– Но здесь тебе всё равно не Адвега, детка. Помни об этом. Здесь – не полигон для игр и тренировок, здесь поле настоящих битв. Права на ошибку у тебя нет, ты уже, наверное, поняла это, да?
– Кошка кинула мимолетный взгляд на мои израненные руки и испачканную в крови одежду. Я опустила глаза, почувствовав себя подавленной.
– Я просто хочу помочь. Ты мне нравишься, потому что выглядишь вполне добродушной. Мягкое сердце слабое, но оно всегда лучше каменного.
– Кошка подмигнула мне, и я слабо улыбнулась ей в ответ. Девушка, указала рукой на пустой табурет у круглого столика, за которым она сидела.
– Проходи, садись, выпьешь горяченького. Это бесплатно.

Я подошла ближе к столику, скинула рюкзак с плеч и поставила его на пол, затем примостилась на табурете напротив Кошки.

– Я могу помочь тебе, - сказала девушка, испытующе глядя на меня.
– Если у тебя, конечно, есть какая-то конкретная цель пребывания здесь. Ведь, честно говоря, вряд ли ты бы стала просто так вылезать из теплого гнездышка типа Адвеги в этот кошмар, где и дня нельзя протянуть без мимолетной угрозы остаться трупом.

Я горько усмехнулась.

– В Адвеге вообще-то тоже совсем не сахар, - сказала я, сделав маленький глоточек горячего чая.
– В это сложно поверить, но там тоже очень просто остаться без головы.

Кошка удивленно приподняла брови. Я понимала её реакцию, вряд ли кто-нибудь с мёртвых земель так просто смог бы поверить моим словам о настоящей жизни в закрытом городе под землей. Люди в мире под небом искали безопасности для себя и своих близких и думали, что в Адвеге-то она точно есть. Но нет. Там её не было. Впрочем, доказать им это было бы очень сложно. Да и не к чему.

– Всё так плохо, да?
– протянула Кошка.

Я заметила в её пронзительном взгляде понимание. Кошка вообще была очень проницательной и она, конечно же, видела, что я не вру ей, что не говорю слов о жизни в подземном городе от балды. Она видела мою скорбь и чувствовала мой потаенный ужас, навсегда оставшийся со мной после всего пережитого.

– Знаешь, за те годы, что я провела в Адвеге, хорошего там было куда меньше, чем за все девять часов, которые я провела здесь, в Тверском.
– Я покусала губы, отводя взгляд.
– И вообще… давай лучше не будем об этом.

Кошка мигнула, продолжая всматриваться в моё лицо с нарастающим интересом.

– Так я могу чем-то помочь тебе?

– Мне нужны жетоны, - ответила я, замешкавшись на секунду.
– Мне нужно собрать деньги, чтобы договориться с наёмником о путешествии в Москву или хотя бы в Клин.... У меня есть кое-что, что я хотела бы выгодно продать. Это нечто редкое и, наверное, дорогое…

Я вдруг начала сомневаться, что здесь придают значение каким-то ювелирным изделиям. Раньше, когда я ещё жила в городском поселении далеко на юго-западе от Москвы, да-да, именно там, откуда нам пришлось уйти из-за эпидемии, дорогая ювелирка действительно очень ценилась. Тогда настоящие драгоценности частенько выкупались у самых разных людей скупщиками коллекционеров. За большие деньги, конечно. Про коллекционеров мне много рассказывал папа, и мама тоже, и даже Соболев. В общем, коллекционерами в нашем мире называли тех богачей, которые собирали все ценные вещи довоенной эпохи со всего мира: например, картины, книги, ювелирные украшения. Они покупали их за такие огромные деньги, что любой из торгашей, мародеров или любых других обывателей не стал бы держать у себя такую ценную для интересующихся безделушку. Просто сразу бы сдал её скупщику коллекционеров и, получив мешок жетонов, жил бы себе припеваючи. Но… так было раньше, а как обстояло дело сейчас, я в курсе не была.