Нас окружал дремучий лес. Бескрайний и зловещий. Деревья, покрытые полусухими листьями, шелестели и поскрипывали. Кусты топорщили кривые ветки в разные стороны. Бугристая земля по обочинам от дороги поросла острой жёлто-зелёной травой, и почти любой клочок этой земли был исчерчен канавами и рытвинами. Основным «украшением» ближайших земель были полуразрушенные, запекшиеся в чёрной копоти, обломки зданий и ржавые остовы автомобилей, торчащие из канав. Возле гор мусора расползались зловонные лужи с едкой густой жижей, и иногда взгляду попадались даже вросшие в рыхлую землю кости.

Время тянулось слишком медленно, мы всё шли и шли, и мне уже давно казалось, что мы так и будем брести по этой дороге, пока не упадём без сил. К счастью, уже совсем скоро мы всё-таки сделали привал. Наша передышка затянулась на целый час.

Для меня этот час пролетел слишком быстро. Готовясь к очередной затяжной прогулке, я стояла возле стеклянных дверей магазина у полуразрушенной автозаправки, раскрашенной в бело-синих тонах, и лениво озиралась по сторонам. На самом деле, пережидая жару в маленьком магазинчике у АЗС, мы задержались здесь чуть дольше, чем планировали. Только сейчас, когда температура немного спала, мы решили продолжить путь. Я посмотрела на Вебера. Наёмник прищурился, затем ленивым движением поправил очки кончиками пальцев, виднеющихся из обрезанной перчатки, и затянулся сигаретой.

И снова в путь.

Через пятнадцать минут дорога вновь начала казаться мне слишком монотонной, да и народа на ней практически не было. Пока мы шли по Е105 в сторону Клина, нам встретилось лишь несколько торговых караванов, парочка мародёров-торговцев и один путник. Вебер сказал, что днём на этой дороге встречается довольно много бандитов, и что сегодня нам ещё повезло, раз мы ограничились лишь одной стычкой с опасными типами.

Устало ковыляя по трассе, я прокручивала в голове слова Вебера о том, что до темноты нам обязательно нужно было дойти до Ямуги, затем найти ночлег, а завтра утром сразу же отправиться в Клин. Вебер также сказал, подтвердив слова Гоши, что в Клину можно будет попытаться поймать попутку и добраться на машине чуть ли не до самой Москвы. Однако наёмник сразу заявил, что особо надеяться на это не стоит: здешние бомбилы могли потребовать больших денег за свои услуги, а с деньгами у нас была напряжёнка.

До Ямуги мы плелись около сорока минут. Жара медленно спадала, и ветер словно остывал, становясь всё более резким. Небо окрыляло меня своей бездонностью. Я всё любовалась им, наблюдая за низкими облаками, быстро проносившимися над нами, а Вебер не уставал повторять, что когда-нибудь я навернусь и упаду в яму, если не буду смотреть себе под ноги.

Кстати, путешествовать с Вебером оказалось одним удовольствием. Мы часто с ним смеялись, рассказывали друг другу какие-то истории, делились советами. Вебер очень нравился мне: его жизнерадостность и рассудительность здорово поддерживали меня. Я всё думала о том, что он был совсем не похож на прожжённого жизнью обитателя пустошей или на жаждущего наживы мародёра. Он даже с трудом походил на классического наёмника. Был он каким-то другим всё-таки. Уж слишком умным для простого обывателя и слишком умелым для жителя какого-нибудь бункера. Скорее всего, он пришёл откуда-то издалека. Может быть, из какого-то большого города. Возможно, из Москвы? В любом случае, мы не откровенничали с ним о том, откуда мы и для каких целей шатаемся по мёртвым землям. По крайней мере, сейчас эти разговоры между нами не велись.

Размышляя о том, как именно я буду искать в Москве Соболева, если мы всё-таки доберемся до столицы, я рассматривала огромный недостроенный торговый центр, высившийся у обочины трассы. Я таращилась на раскрошившийся бетон плит и торчащие из них арматуры ровно до тех пор, пока не врезалась в застывшего на дороге Вебера. Пробормотав извинения, я посмотрела туда, куда был направлен бинокль наёмника, то есть в сторону домов и коттеджей в посёлке Ямуга. Вебер со всем вниманием оценивал обстановку, и я не собиралась ему мешать.

Прищурив глаза, я обвела взглядом близлежащее поселение. Некогда жилые дома в посёлке располагались прямо за протянувшимся перед нами оврагом. Ныне многие из этих домов превратились в груду обломков, заросшую бурьяном и красным мхом.

– Мы пойдём по дороге?
– спросила я, когда Вебер убрал бинокль в сумку.

– Нет, - ответил он.
– Пройдём под мостом и двинемся по окраине посёлка. Здесь ходить по открытой местности слишком опасно, даже днём.

– Почему? Бандиты?

Я подавила зевок и поправила респираторную маску, сползающую с моего лица.

– Бандитов я уже давненько тут не видел, - буднично ответил Вебер, снова одевая солнцезащитные очки.
– Путники частенько здесь раньше ночевали, но стали чаще обходить посёлок стороной с появлением местной легенды о том, что, мол, в Ямуге живёт некий убийца, который косит всех, кто здесь шляется...Вот так: ух!

Вебер вдруг резко развернулся ко мне, схватил за плечи и встряхнул. Я испуганно отшатнулась от него, и наёмник захохотал. Состроив сердитую мину, я двинула ему в плечо.

– Очень смешно, - произнесла я.
– Ты шутишь или серьёзно?

– Я не верю в байки, придуманные торгашами и сплетниками, - усмехнулся Вебер.
– Но допускаю, что россказням об убийце есть место быть. Не просто же так эти места в последнее время пустуют. Короче, как бы там ни было, у нас всё же есть некоторый выбор – мы можем рискнуть и пойти в Ямугу, можем поискать другой ночлег. В этих местах лучше не ночевать на открытой местности, но время у нас ещё есть, так что у нас есть возможность отправиться дальше и заночевать ближе к Клину. В радиусе километра мы точно успеем что-то найти. Я бы, честно говоря, продолжил путь, но если ты сильно устала, то можем, конечно, и здесь перекантоваться…