Провожать их у меня не было сил и желания, тем более надо было еще встречать Рокэ и Савиньяка, наливать им вино и все такое. Я доплелся до кабинета эра и плюхнулся в кресло. Господи, как же я устал… А когда подтянулись Рокэ с Эмилем и его братом-близнецом, вроде немного приободрился. И даже спать не хочется, хотя всю ночь пробродил по улицам Олларии. Еще повезло, что монсеньор догадался о бегстве Оноре и КО, так что вопросов не задавал. И за бокалом вина один близнец рассказывал другому о ночных похождениях. Я же сидел в кресле, с трудом веря в то, что ужасам пришел конец.

Эмиль требовал “Вдовьи слезы” – ему принесли. Я же больше не мог оттягивать разговор и вертеться в кресле, словно подо мной находился тот самый ездовой еж. И, когда Эмиль подал мне бокал, наполненный янтарной жидкостью, пришлось решиться.

– Эр Эмиль, – промямлил я, потупившись, – я не мог бы попросить вас об услуге?.. Мои сестры…

– О да, Эмиль, – подал голос Рокэ, – сделай милость. Насколько я знаю, графиня Арлетта живет в одном из замков Сэ, не могла бы она стать опекуном малолетних сестер моего оруженосца? В моем доме, как ты сам понимаешь, им не место.

– А графа Савиньяка спросить? – уточнил Лионель с напускной строгостью.

– Брось, Ли, – его близнец рассмеялся. – Матушке все равно скучно. Так что, я отвезу девочек к нам.

– Спасибо! – оживился я. – И вам, монсеньор.

– А что же с третьей сестрой? – спросил Алва, задумавшись. – Не оставлять же девушку в склепе. Я займусь этим.

Разговоры далее пошли долгие и веселые, но в конце концов я опьянел так, что едва смог подняться с кресла. Вокруг все кружилось, качался пол, так что пришлось опуститься на четвереньки. Господи! На ковре красные отпечатки подковы без гвоздей!

Протрезвев и написав по приказу Алвы письмо Герарду, я потер гудящие после пьянки виски и тяжело вздохнул. Кажется, все проблемы решены, однако что-то нагнетало. Умчался в неведомые дали эр Рокэ, уехали девочки, сердечно со мной попрощавшись, а я совсем не знал, чем заняться. Может, съездить во дворец? Но к кому? Только если Штанцлер примется вещать вдохновенно речи о Великой Талигойи, а мне еще с прошлого раза во как хватило. А Рокэ, наверное, в этом же дворце с Катариной развлекается. Не хочу я этого видеть, увольте. Вывод: надо пойти к кардиналу, что-нибудь новое послушать. Хорошо, что я к моменту выхода из поместья понял всю абсурдность идеи. Ну что я ему скажу? “Здрасте, я иностранный шпион Д’Артаньян, хочу стать гвардейцем”?

Жаль, что Эстебана после ареста его эра гоняли в казармах, как мне и не снилось. Шли разговоры про грядущую войну и меня это немного беспокоило. Впрочем, мы с Эстебаном обменивались письмами время от времени.

Но недолго я скучал и бродил по городу в поисках то ли приключений, то ли проблем – однажды мне встретился в одной из таверн Валентин Придд. С покерфейсом протянул мне письмо, пробубнил несколько официально-сухих любезностей и стал обращать на меня внимания не больше, чем на соседний стол. Ну и пожалуйста. Тоже мне – глубинный обитатель. А письмо заинтриговало…

“Герцог Окделл!

Нам сообщили, что вы озабочены судьбой своей сестры и намерены испросить аудиенции, дабы ходатайствовать о приглашении юной Айрис ко двору. Мы готовы принять вас сегодня в три часа пополудни в том же месте, что и прошлой весной.

Пребывающая к вам и вашему семейству в неизменном расположении Катарина Ариго!”

Хм. Ладно, я уже полюбил риск в этом мире. Наверняка королева опять начнет вещать о своей тяжелой женской доле. Ладно, посмотрим по обстоятельствам. В этот раз я направился в аббатство Святой Моники без Штанцлера, а лошадь оставил в ближайшем к реке трактире. Попросил никому не показывать, потому что больших денег стоит, а конокрадов вон сколько развелось. Не стоило палиться. Спустившись возле Данара к калитке, я кивнул матери Монике.

– Вы помните дорогу, герцог? Вас ждут.

– Да, разумеется.

И я пошел по тому же пути, что и в прошлый раз. Где-то рядом косило сено, поэтому стоял сильный и непривычный запах. Солнечные лучи и тени акаций. Клумбы и скамейки. А вот и Катарина – сидит и терзает голубой легкий шарф. В прошлый раз была веточка бедного куста акации. Может, у бедняжки невроз? Может, посоветовать ромашечку заваривать и на ночь читать сказки про ездовых ёжиков? Кстати, могу издать сборник.

– Здравствуйте, Ваше Величество, – пробормотал я, остановившись в паре шагов от неё и отчего-то чувствуя себя очень неловко. И на всякий случай поклонился.

Судя по тёмным кругам под распахнутыми голубыми глазами, у неё и правда бессонница.

– Я всегда рада Окделлам…

– Моя жизнь принадлежит Вашему Величеству, – решил я сморозить пафосную глупость и заодно поиграть в наивного дурачка. Чтобы узнать, чего от меня хотят.

– Нет, Дикон, твоя жизнь принадлежит Талигойе. Да и моя тоже.

– Ваше Величество, что случилось?

– Ты не хочешь больше называть меня Катари? – вздохнула женщина. – Я понимаю. Наверное Рокэ Алва успел рассказать обо мне много грязного и отвратительного. Он всегда откровенен, когда пьян.