Руднев на это замечание оскорблено поджал губы и взглянул так обиженно, что несчастный доктор даже покраснел от стыда: всё-таки два инфаркта подряд – это вам не шутка!

– Извини, затмение какое-то нашло, – скорбно пожаловался Панарин, сиротливо стоящий около дивана на коленях, и вдруг уткнулся лицом в рудневскую рубашку где-то в районе желудка. – Если бы ты знал, как мне тошно!

Андрей Константинович положил Женечке на голову свою ухоженную руку и принялся ласково перебирать его волосы, поощряя к дальнейшим душевным излияниям.

– У меня такое впечатление, что я сбился с курса, – с тоской завздыхал доктор, опаляя горячим и влажным дыханием рудневский бок. – Плыл, плыл в нужном направлении и вдруг заблудился в тумане.

– А конкретнее? – мягко уточнил Руднев, подозрительно прищуривая при этом глаза и настораживаясь.

Панарин резко сел на пятки и неожиданно выпалил:

– Только тебе скажу. Не могу больше!

– Что? – с ужасом спросил Андрей Константинович, приподнимаясь на локте.

– Не знаю, как объяснить. Наверное, у меня внутри изъян какой-то. Очень серьёзный. Вроде производственного брака, – сбивчиво заговорил Панарин. – Я бьюсь, как рыба об лёд, а в итоге прихожу к тому, с чего начал! Так не бывает! Так не должно быть!!! – Женечка вскочил, нервно размахивая руками, и принялся беспорядочно метаться по комнате.

– Говори уже, в чём дело, – строго прикрикнул на него Руднев, садясь на диване.

– Я и говорю: кем я был, тем и остался! Неужели не понятно?! – психанул Женечка. Держатели полок в книжном шкафу, стоящем за его спиной, вдруг кракнув, подломились и книги лавиной посыпались наружу, выдавливая своей тяжестью стеклянные дверцы. Панарин едва успел отскочить в сторону, но всё-таки запрыгал на одной ноге, потирая ушибленную толстенным фолиантом голень.

– Факты, идиот! Факты!!! – не выдержал Андрей Константинович.

– Факты тебе нужны? – разозлился Панарин. – Пожалуйста! Я живу в полной уверенности, что раскаялся – понимаешь? Я расслабился и тихо умиляюсь на свой духовный подвиг. А тут такой облом!!! Каждый раз, засыпая, я теперь погружаюсь в тот самый мрак, из которого вынырнул когда-то. И я чувствую себя там своим! И снова из меня вылезает всё то, от чего, мне казалось, я избавился навсегда. Я понимаю, что могу убить безо всякого сожаления, что мне нравиться манипулировать людьми, что меня это развлекает!.. И опять вернулось то постоянное ощущение скуки, которое угнетало меня тогда – скуки и невероятной силы, которая распирает тебя изнутри и которую не знаешь, куда приложить. Так и тянет покуролесить!.. Как будто не было всех этих лет. Как будто всё было напрасно. Тут не только напиться, тут, знаешь, застрелиться хочется!..

Женечка резко замолчал, словно подавился словами, и со злостью пнул попавшуюся под ноги медицинскую энциклопедию.

– Киса, ты так и не сказал ничего конкретного, – трезво заметил Андрей Константинович. Он встал и быстро подошёл вплотную к Панарину. – Жень, ты никогда не был бандитом, – негромко, но твёрдо сказал он. – Тебе не наплевать было на людей. Ты просто был …как пьяный, и не отвечал за свои действия. Но когда ты понимал, что натворил, тебя мутило, тебе было плохо, тебе не нравилось зло само по себе. Зачем ты сейчас на себя наговариваешь? И что бы там ни мучило тебя сейчас по ночам – Жень, это морок, это обман. Поверь, это пройдёт. А отчего так получилось – это второй вопрос. Мы, разберёмся, Жень. И всё будет хорошо. – Руднев шагнул в сторону, схватился за горлышко бутылки и красноречиво протянул коньяк Женечке. – Только учти: я без закуски не буду…

Женечка, открыв рот, изумлённо таращился на бутылку, но почему-то не делал попытки её забрать. А потом и вовсе – судорожно вздохнул и порывисто Руднева обнял.

– Хорошо, что ты вернулся. Знаешь, мне всё равно – плохой ты, хороший, колдун или добрый волшебник. Ты всё равно самый близкий мне человек на свете. Я это сразу понял – тогда, когда мы встретились. Вот. Давно хотел сказать…

Андрей Константинович, усмехаясь, обнял Женечку в ответ и тихо фыркнул в панаринские кудри:

– Кому ты это говоришь! Со мной было то же самое…

====== Глава 94. Отпуск за свой счёт ======

Роман с неподдельным интересом разглядывал сморщенное личико новорождённой сестры.

– Странно, – недоверчиво пробормотал он. – Невозможно однозначно зафиксировать внешность…

– Ты тоже заметил? – с восторгом шепнул Бергер, который сиял так, будто ребёнок родился лично у него, а не в семье одноклассника. – Удивительно текучий образ… Это потому, что она ещё не полностью здесь. Чувствуешь, какие тонкие и светлые вибрации от неё исходят?

Роман вдруг решительно подсунул одну руку под спинку младенца, а другую так, что голова оказалась на сгибе его локтя, и ловко вынул ребёнка из кроватки.

– Т-с-с… – возмущённо зашипел Бергер. – А если она вдруг заплачет?

– Тогда я отдам её тебе, и она сразу успокоится, – усмехнулся Роман.

– Ты мне льстишь, – покачал светловолосой головой Кирилл, с замиранием сердца наблюдая, как Роман уверенно держит сестру на руках.

– Просто лавина информации, – пробормотал тот, прищуриваясь куда-то в пространство. – Жаль, что этот канал потом закроется…