– Кто трахается с пумой? Откуда они вообще в наших краях? Ох уж эти странники, чего только не придумают, - Салварре укоризненно покачал головой, закрыл окно и флегматично отправился спать дальше.

Чем ближе Кэй подходил к лесу, тем страннее оттуда доносились звуки. Зверь все рычал, и почему-то в ответ то и дело доносился недовольный голос Марты.

– Тише ты… Целую курицу сожрала… Тсс, я тебе завтра еще принесу.

Он громко окликнул ее, и она тут же замолкла. Лишь благодаря своему сверхтонкому слуху, Кэй разобрал отчаянный шепот из-за деревьев:

– Да что ты ухмыляешься, успокой ее, сейчас же! Слышь, ты!

– Эй!
– вновь позвал Кэй.
– Что вы делаете в лесу одни так поздно ночью? Да еще и с пумой?

Кто-то, кажется, Братишка, фыркнул.

– Заткнись, пьянь, - прошипела Марта.

Да что тут вообще творится? Кэй достиг поляны у ручья. Тут явно не так давно происходило нечто грандиозное. Над костром остывала недоеденная тушка птицы, по земле были раскиданы деревянные кружки и кубки, выструганные кем-то фантастически криворуким, в сосне зияла сквозная дыра, и дерево грозилось вот-вот обвалиться. На торжественно убранном пне, словно молчаливый толстый стражник, гордо возвышалась большая пустая бутылка. Кэй взял ее, открутил пробку и понюхал. Тейхоанская наливка… Это объясняло и хаос вокруг, и пуму…

– Безмозглые пьяные дети!
– заорал он на весь лес.
– Прекратите мучить животное и немедленно выходите! Я требую сейчас же предстать перед моими гневно сверкающими очами!

– Оо, Кэээй, я так рад тебя видеть!
– зашелестела трава, затрещал хворост, а затем этот вундеркинд шумно вписался в молодую осинку и упал, осыпав ни в чем не повинное деревце проклятиями. Затем последовала вспышка зеленого света. Конечно, теперь ему хочется сжечь то, что мешает, едва научился энергией своей управлять. Из парня явно растет маньяк-поджигатель.

– Сейчас же прекрати поджигать лес!
– возмутился Кэй.

– Вот придурок, - послышались шаги и голос Марты. А затем вдруг она отчаянно вскрикнула:

– Кто-нибудь, помогите, я не могу ее удержать!

И тут неизвестный зверь зарычал еще громче и пронзительнее. Нет, точно не пума. Скорее, самец пумы, которому чем-то яйца прищемило, не иначе. А это Марта, что ли, с таким топотом несется? Ведь вроде такая тощая малявка…

И не успел Кэйанг ничего сообразить, как из леса вдруг выскочил полутораметровый динозавр и помчался на него. Он исключительно на инерции отпрыгнул в сторону, и ящер, развивая бешеную скорость на своих двух мощных, длинных лапах, пробежал мимо, оскалив пасть. Кэй успел заметить, что на шее у динозавра почему-то болталась веревка, неумело и второпях завязанная.

А потом из-за деревьев появилась Марта.

– Она вышла из-под контроля! Чуть не укусила меня! Лови ее теперь сам, идиот… - заявила она.

– Кэй, - Братишка по-прежнему валялся на земле и блаженно улыбался, глядя на своего наставника снизу вверх.
– Догони, пожалуйста, Чешуйку, она же, наверное, очень испугалась!

На все происходящее можно было ответить очень пространно и в самых красочных выражениях. Но почему-то у Кэйанга возник только один вопрос:

– Какого хрена это зовут Чешуйкой?

А потом они все возвращались в трактир. Чешуйка была надежно привязана в лесу и издавала такие звуки, что можно было быть уверенным - никто не сунется туда. А утром они придумают, что делать.

– Резерв, ну надо же!
– ругался Кэйанг.
– Ох, если я когда-нибудь встречу эту мадам Эйллан… Так даже в ее времена уже не делали… И если тебе захотелось завести зверушку, почему это, черт возьми не щенок, тьфу, ну хотя бы не какой-нибудь милый волчонок? Что за парк Юрского периода ты тут устроил?

– Мелового! Чешуйка она из этих, меловых… дейнонихусов, - возразил Братишка, повиснув у него на шее.
– Кэй, давай выпьем с тобой как уч… учетик и учинитель! И где моя сестра? Где все, мать твою? У тебя есть мать? Вот ее… Почему ты мне… Почему ты занимаешься укрывательством? Ты укрываешь от меня… Ты… Я заставлю тебя сказать всю правду! Всю…

– Так, учетик, - велел он, - Поговорим мы завтра, а сейчас захлопнись и старайся самостоятельно передвигать ноги. Ты уже вышел из возраста, когда тебя можно было таскать на руках. И вообще, неужели непонятно, что если я чего-то не говорю, то потому, что так нужно? Мы влипли, причем конкретно так. И все против нас, абсолютно все, и я не преувеличиваю.

Братишка остановился.

– Почему?
– удивленно спросил он, отчаянно стараясь придать лицу более осмысленное выражение и сфокусировать взгляд.

Кэй со вздохом покрепче ухватил его, чтобы не упал.

– Потому что, - ответил он, - Все уроды. Действительно все. Смертные, бессмертные… Одни мы хорошие, умные, красивые. Да, Марта, и ты тоже. Хотя насчет ума у вас обоих, я наверное, погорячился… Один налакался и пошел динозавров ловить, а вторая и слова против не сказала! Но неважно. Мы их всех сделаем. Мы победим. И знаете, почему?