– Ты же мог ее заморозить!
– негодующе воскликнул Залвин.

– Ну конечно, лучше, если бы Роззен нашла ее, помнишь сам, что в Центре происходит?
– хмуро ответил Зил. И тут же поспешно умолк, понял, что сказал лишнее. Налия моментом очнулась от своей дремы и внимательно посмотрела на него.

– Ты все еще дрожишь, - он снова сжал ее плечи.

– Зил, заканчивай, - отрезала она.
– И мы должны немедленно придумать, как вытащить Ким, что-то не верю я тебе больше насчет «относительной безопасности».

Вот пусть ее рыцарь придумает что-нибудь получше, чем в морозильник ее заталкивать. Иначе Налия сама будет действовать, и пусть это хоть к уничтожению вселенной приведет.

Рыцарь тогда ничего не ответил.

«Скорей бы разобраться со всем», - мечтала она. Что будет в случае провала, она даже боялась представить и потому не позволяла себе думать об этом. Потому что если задуматься, то снова придет страх, от которого жилы холодеют (а с нее холода уже хватит). От которого цепенеет сознание, от которого ты готов превратиться в жалкое дрожащее создание, совершенно не на что не годное. Нет, нужно настраиваться на благоприятный исход. Они спасут ее подругу, сравняют Сьюм-центр с землей, отправят Роззен и всех ее прихлебателей в загон с трихосомусами, заключат мир с Саат-хо и откроют первый бар в Сьюме. Налия сама придумает название. И портал найдется, и всю компанию сюда позовут, она уже даже знает, кто с кем найдет общий язык… А они с Зилом будут так же сидеть, посматривать друг на друга, и их глаза будут говорить «вот убил бы на месте», до чего хорошо-то!

Так она и заснула в тот день, полная радужных надежд. А все еще долго сидели, разговаривали приглушенными голосами.

Только Зи-Эл молчал. Он не притронулся к айч-аре.

«Безумие», - думал он.
– «То, что мы собираемся сделать - безумие».

– Но это то, что ты давно хотел сделать, - возразила его невидимая для всех собеседница.

Он снова смотрел в пустоту отрешенным взглядом.

– Ох, знаю, опять ты делаешь вид, что не слышишь меня, - она укоризненно покачала головой.

– Я все время представляю, как они сначала душат друг друга, а потом начинают сдирать с себя одежду, вот прямо так и вижу, а ты?
– спросила Зэлла у своей сестры.

– Ой, вот это тебе надо было в центре санитаром работать, мигом бы вписалась в коллектив!
– хихикнула Золлан.
– Стоп, а это идея…

Зэлла неуверенно косится на Зи-Эла.

– Да, он будет в ярости, - подтверждает ее сестра.
– Но я вот вообще не вижу другого варианта, как в Центр пробраться. Налия, конечно, захочет участвовать…

– Они точно вцепятся друг другу в глотки, а потом…

– Она будет бить его по лицу, а потом он прижмет ее к стене… Поверить не могу, что мы бы могли и дальше никогда не напиться никогда не начать разговаривать вот так!

Нет, как уже можно было понять, Зи-Эл был не из тех, кто бежит от опасности. Но он терпеть не мог непродуманных планов. Все у него было тщательно выверено и просчитано. Так было всегда.

В шестнадцать лет в жизни его все было просто, его намерения были ясны, как лампы в их учебной лаборатории. Он перейдет в верхний отряд, как только ему исполнится двадцать один. Он будет сражаться за Сьюм - с дикарями Саат-хо, с пришельцами, да с кем угодно. Из него получится отличный воин, отличный сотрудник верхнего отряда - все наставники в один голос об этом твердят. У него отличная физическая подготовка, он целеустремленный, с интеллектом тоже все в порядке, отличная успеваемость по всем предметам. У Зи-Эла была идеально правильная жизнь, и он считал ее таковой с тех самых пор, как себя помнил.

Пока не появилась Зелвитт.

И его идеально правильная жизнь полетела ко всем чертям. Он начал сомневаться. Он начал совершать откровенно глупые поступки. Его разум начал подводить его. А потом Зелвитт забрали у него. Она погибла, и в этом были виноваты все - наставники, власть, их законы, их обеты - те самые, что он так уважал и ревностно соблюдал.

Узнав о случившемся, он разбил руку о стену. До изнеможения колотил кулаком о бетон, не обращая внимания на боль. Не правой, левой - ведь правая рука была его рабочей, и он не мог позволить себе повредить ее. Это была последняя слабость, которую он себе позволил, и даже тут нельзя было полностью отдаться на волю эмоций. Даже тут следовало включить холодный расчет.

Когда Роззен, тогда еще не директор Центра, а всего лишь руководитель их учебной группы, пригласила его к себе в кабинет, и, внимательно всматриваясь своими колючими глазами ему в самую душу - от нее не укроется ни одна затаенная мысль, ничего, сказала:

– Я знаю про твою… хм, подругу. Это нормально, что в твоем возрасте человек еще не понимает истинных ценностей, не разбирается в людях, в своих привязанностях. Но, Зи-Эл, ты должен понимать, что Зелвитт была…

– Слаба, - закончил он за нее, как и полагалось, добавив отвращения в голос, когда произносил это слово: в Сьюме было что-то вроде преступления быть слабым. И если речь шла лишь о физическом здоровье, еще полбеды.

– Правильно, - она одобрительно кивнула головой, но смотрела все еще недоверчиво.

– Она была слаба, - уверенно произнес Зил.
– А слабые люди не приспособлены к жизни, они помеха для нас, как и пришельцы, как зависимые от веществ. Им не место среди здоровых людей Сьюма.

Роззен смотрела на подростка, сидящего перед ней. Он вроде бы говорил искренне, зеленые глаза сверкали нетерпимостью ко всем вышеупомянутым порокам. Этот парень сразу показался ей надежным, как только она увидела его два года назад, когда его и других его ровесников отделили от семей для формирования в отряды. Она никогда особенно не присматривалась к нему: такие, как Зи-Эл, обычно не доставляют проблем. Этот скорее будет звездой своего класса и раньше других вступит в верхний отряд. Но если верить слухам, что он с той девчонкой…