Дик, всегда яркий, светлый и настолько живой, что этой жизни хватало поделиться и с Брюсом, и с Дэмиеном, и с Джейсоном, и даже с Тимом, которому, казалось бы, это нужно меньше всех; Дик, такой солнечный, что хотелось раствориться в его тепле и заботе; Дик, который всегда готов был помочь и принять, никогда бы не прогнал и всегда протягивал руку – угасал. Искорка жизни в нем теперь едва тлела. А Джейсона сковывал панический страх от одной мысли о том, что любое неосторожное движение может задуть и эту последнюю искорку.

– Почему ты позволил ему ранить тебя?

От голоса Брюса Тодд вздрогнул.

– Я растерялся, – наконец, смог сказать он. – Альфреду что-то потребовалось в доме, а я остался с Диком. Он же едва дышал уже тогда, и когда он вскочил, я даже не понял, что происходит. И потом, как бы я его остановил? Бороться? Да мне всю жизнь стыдно будет за то, что я набросился на него, когда он себя стал резать. Я не хотел делать ему больнее, чем уже было.

– Он ударил тебя всего один раз, – задумчиво проговорил Уэйн.

– Да, – кивнул Джейсон. – Я обманул его, притворившись. Дикки не совсем соображал в тот момент и повелся. А потом осознал, что натворил. Наверное. В любом случае, он не виноват. Виноваты другие.

– Ник Эдриан?

– Ник Эдриан, – подтвердил Тодд. – И Том Хоуп.

– И что ты собираешься делать? – осторожно поинтересовался Брюс.

– Для начала – дождусь, пока Дику не станет лучше, – пожав плечами, ответил Джейсон. – Извинюсь перед ним, если он станет меня слушать. А дальше будет видно.

Как ему показалось, Уэйн вздохнул с облегчением.

Во взгляде Тима не было ни намека на теплоту. Невольно Дик поежился и сделал шаг назад.

– Ты собирался смолчать об этом? – с осуждением спросил Красный Робин. – Так же, как молчал о том, что жив?

– Тим, – одними губами позвал Грейсон, уже зная, что брат, как и все остальные, презирает его.

– Я рассказал им, – с жестокой ухмылкой произнес Дрейк. – Все знают, Дик. И он тоже. В этот раз тебе ничего не утаить.

– Почему? – только и смог выговорить Грейсон.

– Потому что ты не заслужил ничего другого, – начиная растворяться в воздухе, ответил Тим. – Потому что они имеют право знать.

Дик сжал кулаки и зажмурился, не желая смотреть на то, как еще один родной человек оставляет его.

Заниматься самообманом больше не было смысла. Тим прав. Все имеют право знать. Особенно Брюс.

Бэтмен нашел его сам.

Измотавшийся и уже не имеющий никакого представления о том, как выйти из сожженного дотла леса, Дик устало сел прямо в пепел и опустил голову. Тогда он и подошел. Как обычно бесшумный. Как обычно огромный и устрашающий.

– Я разочарован.

– Знаю, – Грейсон осмелился поднять глаза. – Я подвел тебя. И не должен был…

– Ты подвел только себя, – жестоко произнес Темный Рыцарь. – Я думал, что ты лучше.

– Что мне делать, Брюс? – обреченно спросил Дик, пытаясь заглянуть наставнику в глаза. – Я так хочу все исправить. Но я не знаю, как такое вообще можно исправить. Помоги мне!

– Я слишком часто помогал тебе, – отворачиваясь, сказал Бэтмен. – И ты еще ни разу не оправдал моих ожиданий. Но тому, кем ты стал теперь, у меня нет никакого желания помогать. Ты сам по себе.

– Брюс! – в отчаянии крикнул Дик, но наставник уже слился с чернотой обгоревшей земли.

Идти дальше не было смысла.

В очередной раз покосившись на засыпающего Брюса, Джейсон вздохнул. Отправить наставника хоть немного отдохнуть не выходило даже у Альфреда. Что уж говорить о самом Тодде? Но предпринять еще одну попытку стоило.

– От того, что ты отдохнешь пару часов, ничего не изменится, Брюс.

Уэйн посмотрел на возившегося с капельницей Пенниуорта.

– Ты подговорил всех, да?

– Может, стоит прислушаться, мастер Брюс? – безнадежно спросил дворецкий.

– Я помогу Альфреду, – поддержал Джейсон. – И потом, пожалей меня. Грейсон, когда очнется, оторвет мне голову за то, что ты себя изводишь.

Бросив взгляд на Дика, Темный Рыцарь сдался.

– Хорошо. Два часа, – немного раздраженно произнес он. – Ты поможешь Альфреду обмыть его?

– Разумеется помогу, – заверил Тодд. – Поспи.

– Ваша забота невыносима!

– Эм… Брюс? – не слишком уверенно окликнул Джейсон. – А у Дика все органы на месте?