Шустов сделал театральную паузу.

– … Объединения НОППР и Левой оппозиции.

Все, кто присутствовал на заседании, кроме Сальвиати, открыто захохотали. Герман удовлетворительно кивнул: именно такую реакцию он ожидал получить. Синеволосый же председатель лишь кротко улыбнулся.

– Что-о-о? – раздались возгласы из-за стола. – Левые окончательно сошли с ума!

– Действительно? – недоумевали националисты. – Красные сделали такое заявление. Бред! Чушь!

Шустов не вслушивался в ироничные насмешки однопартийцев, выжидающе смотря на Джека. Последний сцепил руки в замок и терпеливо ждал, когда подчинённые угомонятся.

– Почему нет? – наконец произнёс он. – Медведев струсил, отговорил Путина, не захотел продолжать сотрудничать с нами, хотя мы всегда спонсировали все их государственные мероприятия, да и их жизнь в том числе. Медведев надеется на либеральных олигархов, да только он забыл о том, что даже либералы зависят от мирового капитала. А капитал курируем мы. Герман Евгеньевич, вы же устроили тот митинг на Болотной, против законопроекта?.. Как вы думаете, угодно ли нам и дальше сотрудничать с «Единой Россией»?

– Разумеется нет, – ответил Шустов. Они уже несколько раз обсуждали этот вопрос, но для особо одарённых товарищей-правых необходимо было время от времени всё повторять.

– Значит, посредством переворота, – продолжил Джек, – нам необходимо сделать так, чтобы настоящая государственная власть была низвергнута. И самим занять эту власть. Сколько можно быть в тени?

– Но как же левые? – возразили националисты. – Они тоже хотят придти к власти!

– Их нужно уничтожить, вот и всё.

– Нет! – грозно перебил Сальвиати. – Наши украинские единомышленники из «Правого сектора» прокололись на этом варианте. Слишком неразумно действовали. Террор против москалей, пока власть не укрепилась? Глупцы. Чтобы заслужить доверие народа необходимо показать, какие мы хорошие и прекратить Гражданскую войну.

– У нас и у левых на сегодняшний момент одна цель, – покорно согласился Шустов.

– Народ нас не любит, – кивнул Сальвиати. – Культ победы в Войне 45-ого, эти украинские выходки – нет, народ изначально левый. Так пускай социалисты, если они так хотят помочь своему любимому народу приходит к власти и разбираются с последствиями. Кризис грянет неминуемо. А мы им поможем.

– Как это так, Джек? – недоумевали правые. – Какой смысл?

– Когда ситуация стабилизируется, мы вновь возьмём её в свои руки. «Единая Россия», левые – какая разница? Дайте нам возможность управлять деньгами страны, и не будет дела до тех, кто устанавливает там законы. Конец второй, единой партии, господа!

На этом заседание НОППР было закрыто. Шустов не сказал при всех о том, что у него насильственно отняли ордер на легитимную регистрацию партии. Об этом ещё предстояло сообщить Сальвиати, да только какой был в этом смысл? Шустов был не глуп, он понял, что, оставшись тет-а-тет с заместителем, Джек сам ему назовёт ту дату, когда состоится ранее невозможная встреча правого и левого сектора.

Гражданская война была временно приостановлена.

3 января 1919 г. РСФСР. Москва. Кремль.

– Гарде, Лев.

– Чёрт, – выругался Троцкий, и, поправив пенсне, стал подозрительно рассматривать шахматную доску. – Стоило на минуту отвлечься, а ты почти съел моего ферзя! И как же это получилось?

– Ты выдвинул офицера на «F» пять, дабы съесть мою ладью, но тем самым снял защиту с ферзя, – мрачно объяснял председатель Чрезвычайной Комиссии. – Твоя проблема в том, что ты используешь тактику нападения, забывая об элементарной обороне.

– Какая оказия вышла, – удручённо вздохнул Лев, вновь откинувшись на спинку кресла. – В шахматы у меня выигрывал только Владимир Ильич… Но ничего-ничего: не радуйся, мат-то ты мне ещё не поставил. Белые не пройдут!

И с этими полными отваги и героизма словами, Троцкий максимально артистичным жестом капитулировал чёрную королеву на три клетки назад.

– А это уже зависит только от тебя, – двусмысленно ответил Феликс и, сощурив глаза, поставил белого коня на клетку, которую раньше занимал ферзь соперника.

– И от армии, – дополнил нарком, задумавшись, и выдвинул ближайшую пешку на съедение белому коню. Дзержинский неодобрительно фыркнул, наблюдая за игрой. – Фрунзе на днях докладывал, что Колчак, овладев Пермью, сдал наступление под Уфой. Уверен, что это переломный момент для разворачивания нашего контрнаступления.

– Снова за своё! – зло воскликнул Феликс, забирая на свою половину чёрную пешку. – Ты забываешь про оборону, жертвуя повстанцами. Они не шахматные фигуры, а живые люди – потери будут неописуемы при провале.