Сьюзен такой рассказ целиком и полностью удовлетворил. Она окружила несчастного матроса всевозможными удобствами, полностью оправдывая свое звание Великодушной. Эдмунд же отнесся к этой истории более критично. Одинокие острова находились довольно далеко от Нарнии – насколько обширной была буря, чтобы унести корабль так далеко от родных земель? И, что еще более странно, судно было слишком большим, чтобы быть рыболовецким. Парень что-то скрывал или же говорил правду?

Эти вопросы долго терзали Эдмунда. Неясные сомнения и подозрения не позволяли ему сблизиться с Онуром – незнакомцам мальчик по-прежнему не доверял. Он обходил моряка стороной, хотя Люси в новом знакомом души не чаяла. Парень оказался настоящим тихоней, застенчивым и молчаливым. Стоило кому-то из нарнийских правителей к нему обратиться, как гость начинал дико нервничать. По простой, незатейливой речи и некоторой наивности он походил на бедняка, которому посчастливилось попасть на могучее судно, а после – в самое сердце Нарнии. Только вот действительно ли Онур был тем, за кого себя выдавал? Эдмунд не мог сказать наверняка, потому пристально следил за гостем и не позволял Люси слишком уж привязываться к этому человеку. Он велел страже постоянно находиться рядом с раненым, незаметно приглядывая за ним. Это вызвало у младшей искреннее возмущение, но младший король стоял на своем.

– Мы не знаем, кто он такой, не знаем почти ничего, - твердо говорил Эдмунд. – В этой истории немало темных пятен, и пока они все не прояснятся, бдительности терять не стоит.

– Но он же ничего не сделал!
– возразила Люси горячо. Сьюзен, бывшая свидетелем этой сцены, предпочла остаться в стороне и не вмешиваться. Мальчик же высокомерно поднял голову и холодно ответил:

– Я все сказал. Мы позволили ему остаться, мы и определяем условия, при которых это произойдет.

Нарнийцы, возглавляемые Лисом, работали без продыху. Были осмотрены каждый найденный фрагмент корабля, каждая доска и щепка. Эдмунд не просто так поручил это сложное дело Лису. После того, как зверь выручил его с Орландией, доверие мальчика к хитрому плуту сильно возросло. На него можно было положиться и разделить с ним тайны, о которых девочкам знать не следует. Медленно, но верно Лис становился правой рукой младшего короля Нарнии, ловкий, проворный, способный сунуть нос в каждую щель. Но и ему потребовалось много времени на то, чтобы выяснить хоть что-нибудь о потерпевшем крушение судне.

За это время изменилось многое. Лето окончательно сдалось под напором осени и покинуло Нарнию. Вместе с ним ушло и теплое солнце – отныне небо было хмурое и серое, а на смену теплым, уютным денькам пришли полные дождей и сырости сутки. Вместе с холодами прибыло и письмо из Тархистана о том, что послы выдвинулись в путь. Получив это послание и прочитав его, Эдмунд с тяжелым вздохом швырнул свиток на стол. Потревоженная чернильница звякнула, но не опрокинулась, иначе все его труды пошли бы насмарку. Люси, сидящая в покоях брата, пока он занимался, вздрогнула. Младшая королева вместе с летом лишилась и компании дриад, с которой веселилась в лесу, - те готовились к зимнему сну, в этот раз не столетнему. Девочка уже уяснила, что правление делает старших братьев и сестру невероятно занятыми и они нечасто могут с ней поиграть. Маясь от скуки, она начала бегать в библиотеку и таскать оттуда книги, которые читала у младшего короля на кровати. Эдмунд, заметив эту привычку, взял ее под свой контроль. Его в свое время невозможно было удержать, и оттого много неподходящих для Люси трудов были ему знакомы. Словно ястреб, мальчик следил, чтобы сестра не наткнулась ни на один из них и читала что-то более легкое и интересное, чем описание черных ритуалов и прочих гадостей. На что только он не натыкался в глубине библиотеки – филину-хранителю лучше этого не знать, а то умрет на старости лет от шока…

– Что-то не так? – спросила Люси. Эдмунд откинулся на стуле, скрестив на груди руки.

– Тисрок Тархистана не считает нас достаточно важными персонами, чтобы осчастливить собственным присутствием, - язвительно отозвался он. – Вместо правителя к нам едет его посол и сын, царевич Рабадаш.

– Они не хотят с нами дружить? – захлопала Люси ресницами. Королю порой казалось, что сестра намеренно строит из себя невинного ребенка, хотя понимает гораздо больше, чем показывает. Врать он не стал и ответил честно:

– Видимо, эта дружба не очень им и нужна. Тархистан – могущественная империя, сильнее Орландии.

– Даже сильнее Нарнии? – спросила девочка. Эдмунд осекся, задумался. Если то, о чем пишут в книгах, и что говорит Лис, правда, то ответ неутешительный. Если же и намек короля Лума они поняли верно, то дела совсем плохи. Посвящать в это сестру было совершенно необязательно, и потому он буркнул недовольно:

– Занимайся своим делом. Рано тебе пока в политику.

– Два года разницы – не так уж и много, - надулась Люси. – Я тоже хочу участвовать…

– Радуйся, что можешь пока гулять и веселиться, - оборвал ее резко Эдмунд. Когда он занимался бумажной, скучной работой, желание поменяться телами с сестрой крепло. Ему бы в отсутствие Питера иметь в распоряжении столько времени! Да, кстати, нужно сообщить государю о скором прибытии делегации Тархистана… Перо окунулось в чернила и запорхало по пергаменту, выписывая затейливые руны с невероятной легкостью и изяществом. Мальчик уже не задумывался о почерке – усердные занятия принесли свои плоды. Наверное, попросили бы его написать текст на английском, это вызвало бы гораздо больше трудностей. В вихре забот и волнений Эдмунд почти не вспоминал о жизни в Лондоне. У него была своя, полная приключений и дел.

Люси тяжело вздохнула и уткнулась в книгу, которая по весу была немногим меньше самой читательницы. Да уж, веселится и гуляет она, как же… Девочке очень хотелось быть вовлеченной в тот водоворот, в котором крутились брат с сестрой. Но, конечно, ее считали слишком маленьких для подобных вещей! Королева надулась, однако никто не обратил на нее внимания. В конце концов, это она нашла Нарнию, и она уже большая! Иногда Эдмунд ведет себя прямо как Сьюзен. Вечно ворчит на нее, но все равно ведь похож. Девочка тихо прыснула. Сказать бы ему об этом, так он рассердится, обязательно заявит, что с этой занудой не имеет ничего общего! Но тем не менее, книги, которые Люси брала в библиотеке, король просматривал так же строго, как старшая королева смотрела за его поведением за столом. Уж зоркая Люси все видела, ничто от нее не способно укрыться… Ей оставалось только возражать, звонко, но абсолютно бессмысленно. Эдмунд пользовался тем, что был выше сестры, и какие-то книги забирал прямо из рук. Вредина. Сам-то читал, что хотел и когда хотел…

Поскорее бы Питер возвращался, а вместе с ним и лето. У юной королевы приход осени прочно связывался с отъездом государя. Нарния, волшебный край, наконец освобожденный от оков Джадис, просто тосковал по нему так же, как и сама Люси. Вот вернется Питер, и снова засияет солнце, запоют в лесах дриады, и не придется сидеть безвылазно в Кэр-Паравале. Семейство Бобров не оставляет ее одну, но их компания успела девочке наскучить, хоть она и не подавала виду. Тумнус, как ни старается, не может посвятить все свое время подруге – он всеми силами помогает правителям в их нелегком деле. И сама Люси бы поступала также, но ей ничего не поручали. Все, что она могла сделать, по словам Сьюзен, - это не мешаться и не лезть под руку. Сестра обращалась с ней, как с маленьким неразумным ребенком, который только надоедает старшим вопросами… Конечно, не специально, но Сьюзен и Люси никогда не были близки. Хорошо, что Эдмунд так не делает. Огрызается, шипит, если его невовремя отвлечь, но в его компании Люси было спокойно и не так одиноко. Конечно, не так уютно, как с Питером, - его девочка просто обожала. Верховный король никогда ее не обижал и, даже устав, находил силы улыбнуться и обнять. Эдмунд же обладал куда более тяжелым нравом: шикал, перебивал и бывал резок, но Люси любила его не меньше Питера. Она уже успела понять - брат из тех людей, за кого говорят поступки, а не слова. Засыпая над книгой, в которой картинок встречалось меньше, чем хотелось бы, королева всегда просыпалась укрытой одеялом и лежащей на подушке, а не на пыльном фолианте. Мальчика на тот момент уже не было в покоях – он вставал вместе с солнцем, а когда ложился, Люси не знала.