Мгновенно вскипевший Дэн яростно смахнул всё со столешницы и наконец-то удосужился посмотреть на друга. Тот, уже не опасаясь герани, отбросил импровизированную маску в сторону и ждал, чем закончится новый приступ бешенства.

Неожиданно Ривенхарт фыркнул, резко прихлопнув себе рот ладонью, а потом и вовсе разразился хохотом. Рыжий уже всерьез начал опасаться за душевное здоровье друга, как тот сквозь смех простонал:

— Макс, этой тряпкой я вытираю кисточки.

Результат её использования был налицо, или, если точнее — на лице. Нос, щеки и подбородок управляющего расцвели самыми радужными яркими красками.

Пораженный страшной догадкой, он, чертыхнувшись, выскочил в коридор, чтобы посмотреть на себя в зеркало.

— Ну и чем теперь отмывать эту радугу? — через минуту рыжий вернулся и теперь стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди, напоминая картину в раме, и угрюмо смотрел на бессовестно ржущего приятеля.

— Зачем отмывать? Думаю, мэр придёт в восторг. Жаль детишек вечером не будет, они обожают рыжих клоунов с красными носами.

Психологу совсем не понравилось то, с каким профессиональным интересом его рассматривает художник.

— Не вздумай, гад! — на всякий случай пригрозил он.

Дэн пожал плечами с видом «даже и не собирался» и кивнул в сторону раковины.

— Пёрышки-то будешь чистить, райский птиц? Могу предложить пинен, уайт-спирит или мыло.

Рыжий посмотрел на друга с негодованием:

— Дэн, нам выезжать через полчаса. Ты действительно полагаешь, что я поеду на приём, благоухая растворителем? Оригинально, конечно, но я, пожалуй, к себе... У меня был лосьон для лица на масляной основе.

— Не стану даже предполагать, для чего ты его держишь в кабинете, — усмехнулся художник.

Макс сделал вид, что не расслышал.

— Так что насчёт серёг? — еще раз попытал счастья он.

— Ты меня слышал. Нет. Без вариантов, — твёрдо отказал Ривенхарт.

— Но...

— Мне всё равно, как будет выглядеть твоя протеже. Но вещи Коры она не наденет.

Управляющий понял, что дальше настаивать бесполезно и направился к себе, на ходу пытаясь пальцами стереть краску с лица. Правда, она скорее размазывалась, чем стиралась, так что лицо рыжего покрылось живописными полосами всех цветов радуги.

Настроение его, в свою очередь, было не настолько радужным. Он всерьёз беспокоился за друга. Надежда на то, что он отвлечётся на хорошенькую девушку и хоть немного позабудет о своём горе, не оправдалась. Дэн всё больше мрачнел, его приступы ярости и не думали исчезать. Рисунки, возможно, были хорошим знаком — но Макс уже ни в чём не был уверен.

Миновав приемную, он взялся за дверную ручку, намереваясь войти, но на мгновение замер в нерешительности — из кабинета доносилось жизнерадостное щебетание:

— Так-так, а теперь встаньте, дорогая. Повернитесь... Вот так. Теперь ваша причёска идеальна, идеальна! Продержится всю ночь — это гарантия мастера! Но заклинаю вас, никогда, больше никогда не портите волосы такой ужасной краской! Хотя оттенок ваш, да, определённо ваш...

Макс вздохнул, открыл дверь и быстрыми шагами подошёл к Лие, подчёркнуто игнорируя восхищённые взгляды стилиста.

— Вынужден признать, что из затеи с драгоценностями ничего не вышло. Непредвиденные обстоятельства... придётся пренебречь протоколом.

Девушка пожала плечами. В конце концов, это была не её идея. Она и без драгоценностей собиралась получить максимум удовольствия от выхода в свет. Ведь вполне возможно, что в её новой жизни он будет первым и последним. Разноцветные пятна на лице управляющего вызвали у Лии живой интерес, но расспрашивать его она не решилась, рассудив, что попросту неприлично так пристально разглядывать начальство.

Стилист в это время обходил Макса по дуге, откровенно любуясь им со средней дистанции. Заметив полосы краски на его щеках, мастер восхищённо застонал:

— О-о! Цвета прайд-флага! Даже я не решаюсь так откровенно демонстрировать свои... пристрастия в нашем жестоком нетолерантном мире! И это всё ради меня? — пожирая рыжего влюблёнными глазами, сражённый наповал стилист сделал шаг вперёд, не обращая внимание на самое что ни на есть нетолерантное выражение его лица.

— Значит, так, голубые яйца дрозда, — злобно прошипел окончательно рассвирепевший психолог, — говорю в первый и последний раз. С выбором предмета обожания ты сильно ошибся, поэтому отвали от меня, пока я тебе твой фен в задницу не засунул!