Полёт был просто потрясающим. Рита равномерно, в такт размахам крыльев покачивала меня в воздухе. Б'oльшую часть времени мы просто планировали, ловя воздушные потоки. Скорость была просто огромной. Я думаю, такой скорости не смогли бы достичь даже гепарды: леса, поля, озёра, реки — всё это проносилось под ногами с такой чудовищной скоростью, что я невольно задумался: а настолько ли велик этот мир? Конечно, для обладателей крыльев дорога и расстояние были совершенно другими понятиями, нежели для рождённых ходить на четырёх или двух лапах. Но каково это было — летать? Вот о чём я думал всю дорогу. Как ощущаются эти два кожистых крыла, как чувствуются высота и скорость, как они управляют своим полётом? Ведь для них это было естественно с самого рождения, всю жизнь они ощущали и учились пользоваться своими крыльями, ведь даже ходить надо учиться. Сначала на четырёх, потом можно вставать на две лапы. Но крылья… Я с завистью разглядывал Мирумаса, особенно смотря на то место, где они сходятся с, казалось бы, обычным лисьим телом. Единственное, что я смог понять, — то, что крылья — это продолжения его лопаток, ничего более. Но мне был интересен механизм его мышц, условия, с которыми он ими машет, и прочее. К сожалению, в полёте это рассмотреть было невозможно, поэтому я быстро оставил эту идею и переключил внимание на самый потрясающий вид в моей жизни — восход, который я наблюдал с высоты птичьего полёта.

Флёр даже успела вздремнуть в полёте, для неё это было обычным делом, хотя Альтер то и дело проваливался в воздушные ямы. Мирумас с Эмерлиной летели спокойно и о чём-то шептались. На деле это выглядело так: Мирумас подтягивал мою жену к своей морде и что-то орал ей на ухо, а потом она подтягивалась к его уху и орала ему ответ. Несмотря на то, что разговаривали они громко, я не мог ничего слышать из-за ветра и скорости, поэтому начал ревновать. Вот как только наши лапы коснутся земли, то я ей устрою, она ещё от меня побегает…

Когда показался клан Флёр, летуны возликовали: им надоело тащить своих нелёгких пассажиров, а летели мы больше трёх часов. Потихоньку наступал рассвет, и мы вчетвером приземлялись на землю клана. Размахивая крыльями при посадке, Альтер, Мирумас, Рита и Крита аккуратно поставили нас на землю, а потом, немного отлетев, приземлились сами. Все были уставшими и измотанными, лишь Флёр выглядела немного бодрее остальных, так как спала в полёте. Восемь лисов собрались у главного здания.

— Ребят, спасибо. Не знаю, что бы мы без вас делали, — обратилась к летунам Флёр.

— Да, спасибо, — поддержал я, — с вашей помощью я осуществил свой девятый побег, — я пожал лапы Альтеру и Мирумасу, после чего наклонился и поцеловал лапки близняшек. Сёстры замешкались.

— Ты извини, что тебе пришлось повисеть немного…

— А что случилось?

— Понимаешь, изначально планировалось… — начала первая.

— …что мы будем вытаскивать тебя вдвоём… — продолжала вторая.

— …ты должен был быть…

— …весь в цепях…

— …но ты был без них…

— …а без них мы не могли вытащить тебя вдвоём…

— …поэтому в полёте мы притормозили…

— …и решали…

— …кто из нас будет тебя вытаскивать…

— …поэтому ты и повисел слегка.

Выслушав их, я потряс головой, чтобы понять, кто из них что говорил.

— Лисоньки, всё было великолепно. Всё произошло так, как я и хотел, — улыбнулся я им.

— Да?

— Правда? — переспросила вторая.

— Конечно. Жаль только, что я не видел морду Изенгрина, когда он понял, что меня спасли.

— О, это было неописуемо! — подтвердила Крита. — Я, когда рядом пролетала за вами, видела, как он следил за тобой и почти плакал.

— Да, Крит, это я хотел увидеть больше всего.

— Ещё увидишь, — заявила Флёр.

Лисы обычные распрощались с лисами летучими и разошлись. Густав ушёл к себе, я с Эмерлиной пошёл за Флёр к дому её отца.

— Ренар, я так рада, что ты решил ещё побыть у нас.

— Может, мы, — вдруг заговорила Эмерлина, — задержимся? — она посмотрела на меня.

— Конечно. Почему бы и нет?

— У нас для таких гостей всегда найдётся местечко, — не спрашивая, сказала Флёр.

— Тогда можно задержаться.

Дверь в дом была закрыта. Б'oльшая часть клана ещё спала; неподалёку, у проходной, менялись охранники и патрульные. Кое-кто уже вставал и разминался, даже на тренировочных площадках уже намечалось движение. Зевая, Флёр настойчиво постучала.

— Кого ещё несёт? Я занят!

— Пап, это я, открывай, — устало проговорила лисица.

Дверь тут же распахнулась, и дочка оказалась в объятиях своего отца. И, хотя Флёр по обыкновению пискнула от сжатия, выбираться она не спешила: либо просто соскучилась, либо просто не было сил.

— Флёр, наконец-то! Где ты была?

— Где только не была, пап… Давай я посплю, а потом тебе расскажу.

— Конечно, конечно… Иди к себе, тебя никто не потревожит.

— Как будто кто-то меня тут хочет потревожить… — буркнула Флёр, уходя наверх.

Мы с Эмерлиной остались стоять при входе.

— Ренар? Эмерлина? — вдруг заметил Чак нас.

Мы кивнули.

— Нельзя ли нам немножко у вас погостить?

— Ну что вы, конечно можно, — он пропал на короткое время и вернулся с ключом. — Вот. Дом у озера, он ещё не совсем достроен, но, думаю, вам понравится.