– Только спрячьте получше, - сказал он.

Фрэн на его глазах прибрала кольца и обруч в чемодан, а чемодан запихнула под кровать.

– Под матрац класть не хочу, это известный тайник, - сказала она и фыркнула. Алджернон засмеялся вместе с ней.

– Теперь пора к Дарби, - сказал он. – Вы все еще уверены, что хотите идти со мной?

– Уверена, - ответила Фрэн.

Алджернон с расширившимися глазами проследил за тем, как она проверяет, заряжен ли пистолет, а потом запихивает его в свою вышитую дамскую сумку, которую купила себе здесь с его помощью.

– У вас могут быть неприятности из-за него, Фрэн, - сказал археолог.

Фрэн взглянула на него – блестящие голубые глаза, высокие дуги неестественно тонких бровей.

– Скорее неприятности будут, если я окажусь без него, - ответила она. – Ну что, идемте.

Фрэн огладила измятую за день юбку, потом взяла своего руководителя под руку.

Когда они вышли на улицу, стало заметно прохладнее – солнце садилось. Фрэн впервые почувствовала неуверенность и шепнула Алджернону:

– А вы вооружены?

Он кивнул.

Под расстегнутым пиджаком ничего не было заметно, но Фрэн успокоили его слова. Она знала, что может на него положиться.

– Куда мы идем? – спросила девушка.

– На городской базар, - ответил ученый. – Это не так далеко, наш приятель предпочел это место… видимо, потому, что там шумно и легко затеряться…

Фрэн ощутила желание проверить, на месте ли ее оружие. Но на улице было нельзя. Они перестали разговаривать и даже улыбаться, упруго и напряженно шагая вперед – Фрэн ощущала себя продолжением своего сильного спутника, перенимала его энергию, ритм движения и готовность к опасности. Они шли по узким улочкам, казавшимся почти пустыми – вообще Каир казался куда менее жилым, чем Лондон, несмотря на то, что был очень густонаселенным… Египтяне прячут свою жизнь за стенами своих домов и садиков. Это вроде резерваций посреди собственной столицы. Хотя их культура вообще намного более закрытая.

После этих улочек выход на базар ошеломил Фрэн – кричащие, галдящие люди, разноцветье ковров, посуды, сувениров, платков; рев животных… запахи верблюдов и пряностей…

– Держитесь ближе ко мне, - велел Алджернон. – Никуда не отходите.

Он был вынужден выпустить ее руку из-за тесноты и толкотни, и Фрэн сосредоточилась на нем, на том, чтобы ни в коем случае не потерять своего защитника из виду. Впрочем, они не углублялись между торговых рядов, пробираясь вдоль крайних палаток – должно быть, Дарби и сам боялся, что они разминутся.

Алджернон приостановился. По выражению досады, обозначившему его ранние морщинки, Фрэн поняла, что тот опасается, будто Дарби не явится. Она стала оглядываться и вдруг радостно вскрикнула, заметив американца первая.

– Здравствуйте!

Она замахала бывшему бандиту рукой, как хорошему знакомому; Алджернон ужаснулся. Ему захотелось спрятать ее за своей спиной, защитить ее от всех опасностей; но Дарби уже подошел к ним, радостно улыбаясь и протягивая руку, и они перестали быть вдвоем. Именно Фрэн первая пожала руку американцу.

Она удивилась вторично, как хорошо он выглядит, хотя уже оценила его облик издали: такой же чисто выбритый, как Алджернон, с темными волосами, уложенными в прическу, в опрятном костюме. Его пиджак, в отличие от пиджака археолога, был плотно застегнут. Взгляд Алджернона потемнел, когда он заметил это – внутренние карманы пиджака и карманы брюк могли скрывать что угодно.

– Какая приятная и неожиданная встреча, мисс Грегг, - сказал американец. – Я никак не думал, что вы придете вместе с мистером Бернсом.

– О, мистер Бернс может защитить меня от любой опасности, - задорно ответила Фрэн. Дарби разглядел мелькнувшее в ее глазах опасение и предостережение. Эта женщина напоминала ему, что и сама может за себя постоять.

Он осторожно подал руку Алджернону, и тот неохотно пожал ее. Взгляд его перебегал со своей подруги на ее собеседника.

– Давайте рассчитаемся здесь, мистер Дарби, - сказал археолог. Американец перестал улыбаться, видя его суровое лицо.

– Это сумма, которая, как я думаю, будет достойным вознаграждением за вашу помощь, - сказал ученый, протягивая Дарби немаленькую, как успела оценить Фрэн, стопку купюр. – Надеюсь, у вас больше нет к нам претензий.

Дарби посмотрел на деньги, потом в лицо шотландцу. Фрэн увидела на его лице изумление и обиду.

– Но, мистер Бернс…

– Элджи, - сказала молодая женщина.

Она поняла это выражение – отверженности. Этот взгляд был ей понятен как никому другому. Если они бросят Дарби как есть, он снова спутается с преступниками, и тогда виселицы или подобного же конца не избежать.

– Элджи, вам не кажется, что мы поступаем несправедливо? – проговорила она. – Марк спас нам жизнь. А вы откупаетесь от него сотней-другой фунтов и бросаете.