Снова зазвучали трубы, и рыцари разъехались на разные края поля.

Оруженосцы проверили, отвечает ли оружие названным условиям; а также проверили доспехи и подпруги. Рыцари опустили забрала и выставили копья, прикрывшись щитами. В третий раз призывно запели трубы, и сражающиеся устремились друг на друга. Они летели, как стрелы из мощного турецкого лука; и сшиблись посреди поля под общий крик с такою силой, что чуть не вынесли друг друга из седла. Оба противника покачнулись, но удержались на коне; оба щита выдержали, и поединщики снова разъехались.

Когда они сблизились снова, Корнел сделал вид, что пытается уклониться от копья, чтобы спрятаться за щитом; но вместо этого резко подался вправо, пропустил копье под рукой, державшей щит, перехватил копье Андраши и толкнул графа его собственным оружием. Под вопль, вырвавшийся разом из сотен глоток, приближенный короля вылетел из седла и грянулся оземь.

Корнел спрыгнул с коня и бросился к врагу, выхватывая меч; но когда он подоспел, Андраши, хотя и был оглушен, вскочил и также изготовился к удару, с мечом в руке. Несколько раз мечи отскакивали от щитов; потом Андраши нанес удар такой силы, что, несмотря на затупленный меч, он отколол край щита Корнела и обрушился на его плечо. Все ахнули. Иоана вскочила с места, стискивая в дрожащих руках проклятый платок.

Но Корнел устоял на ногах, и доспехи его выдержали, только на плече появилась вмятина. Не давая противнику упиться успехом, он с гортанным криком ударил пострадавшим щитом в его меч, а потом, извернувшись, нанес поверх щита Андраши удар чудовищной силы.

Граф вторично простерся на земле. Доспехи его были прорублены, серебристое плечо окрасилось кровью, которая быстро заливала грудь.

– Убит! Коршун убит! – закричали с разных концов.

– Меч орла не затуплен! – торжествующе выкрикнул чей-то одинокий голос. – Проверьте меч валаха!

К Корнелу устремился оруженосец противника, и черный рыцарь, вскинув меч, быстро отступил. – Меч был испытан! Я возражаю, ваше величество! – громко крикнул он, подняв забрало и обернувшись к королю.

Матьяш Хуньяди промолчал, побледнев и сжав губы, неподвижно глядя на своего поверженного подданного.

Однако Андраши оказался жив – он приподнялся на локте и тоже обернулся к королю; и тогда толпа разразилась на этот раз облегченными криками:

– Жив! Андраши жив!

Корнел склонился над врагом. Тот был даже не опасно ранен – и голубые глаза его смотрели на валаха с ясной, как небо, ненавистью.

– Убей меня, валашский дьявол, - прошептал Андраши. Казалось, он уже не помнил, что это развлекательный турнир, - и Корнел, поняв чувства врага, печально покачал головою.

– Я не враг тебе, Андраши, пока ты не враг мне, - прошептал он так, что слышали только они двое. Потом Корнел выпрямился и отошел от графа, оставшегося лежать на окровавленном песке в своих оскверненных белых одеждах.

Корнел вскинул окровавленный меч.

– Валахия и орел! – возгласил он.

– Валахия и орел! Орел победил! – подхватили зрители, неистово рукоплеща; валахи вопили как оглашенные, вскочив на ноги, тряся друг другу руки и обнимаясь. Иоана, вскочив с места, хлопала в ладоши, и слезы струились по ее щекам.

– Валахия, орел и моя госпожа! – воскликнул Корнел, указывая своим мечом на жену. Рукоплескания и восхваления обрушились на Иоану, как шквал. И тогда Матьяш Хуньяди поднялся с места и вскинул руку.

Мгновенно воцарилась тишина.

Король обратил взор на графа Андраши, все еще приподнимавшегося на локте и силившегося встать, потом посмотрел на победителя.

Уголки тонких губ его величества тронула улыбка.

– Слава валашскому орлу! – возгласил король Корвин.

– Слава! Слава! – повторила толпа.

Граф Андраши, бледный как смерть, обратил взор на Иоану, потом на черного валашского рыцаря, потом на короля – а затем глаза его закатились и он потерял сознание.

========== Глава 38 ==========

– Он будет мстить тебе, - сказала Иоана, в очередной раз погружая тряпицу в душистую воду, которая скоро загрязнилась и порозовела. Хорошо, что не покраснела…

Корнел прикрыл глаза, блаженно ощущая, как жена омывает его грудь. Плечо уже блестело чистотой – на нем оказался большой кровоподтек, но ни открытых ран, ни переломов.

– Пусть мстит… Что он мне сделает? – прошептал черный рыцарь. Сейчас он ощущал себя вознесенным в райские кущи, откуда его не могли достать ни копья, ни огонь. Иоана сжала тряпицу в кулаке, потом резко бросила ее в таз.

– Возможно, тебе следовало бы показать, что ты тоже пострадал, - заметила она. Корнел изумленно поглядел на нее.

– Это еще зачем?

Иоана невесело улыбнулась. Ей вспомнилось, как уносили с поля боя графа – его люди соорудили для него ложе из щитов и плащей, как для павшего героя, и при виде белого его лица, обагренных кровью длинных золотых волос и ясных одежд среди зрителей поднялся сочувственный ропот. Валаха, казавшегося неуязвимым в своих черных доспехах, удалявшегося с прямой спиной и вызывающим видом, провожали уже не столько восхищенные, сколько осуждающие взгляды: и хорошо еще, если заподозрили только в нечестных приемах. Не один венгр, должно быть, задавал себе в душе тот же вопрос, что и Андраши. Не знается ли бывший витязь валашского князя с нечистой силой, подобно самому Дракуле?