– Ты, должно быть, догадываешься, что скоро я покину тебя, - наконец сказал отец.

Амон-Аха взволновался. Да, он догадывался о чем-то подобном; но не ожидал такой прямоты. А вдруг отец болен, как мать, и теперь…

– Отец, ты… - начал молодой человек.

Синухет посмотрел в лицо Амон-Аха, обрамленное такими же непослушными короткими волосами, как у него самого. Он успокаивающе улыбнулся.

– Нет, я не собрался умирать, сын, если ты испугался этого. Но я с Небет-Нун и нашими детьми собираюсь отправиться в путешествие, из которого вряд ли вернусь.

Амон-Аха выпрямился на стуле, глядя на родителя во все глаза. Синухет поспешно отвернулся.

– Я оставляю тебе все, чем я владею. Тебе и Неферу. Живите в радости.

– Отец… - вырвалось у Амон-Аха.

Не совладав с собой, юноша вскочил и бросился к отцу; они крепко обнялись. Амон-Аха заплакал на плече у Синухета, в первый раз после того, как вышел из детских лет. Отец погладил его по волосам, чувствуя, что сам едва сдерживается.

– Я люблю тебя, мальчик, и всегда любил. Но теперь наши дороги должны разойтись, и это решено не нами…

Амон-Аха посмотрел отцу в глаза.

– Это колдовство, как появление Госпожи Хаоса?
– тихо спросил он.
– Да?

Синухет кивнул.

– Да, сын мой. И, во имя своего же блага, не выспрашивай дальше. Однако я должен сказать тебе не только это…

Он прошелся по комнате, подбирая слова. Амон-Аха остался стоять, следя взглядом за отцом и вытянувшись как солдат в ожидании приказа.

Синухет снова повернулся к наследнику.

– Возможно, вас и всех нас ждет впереди большая опасность. Она исходит от Имхотепа, моего брата, - ты знаешь, чему он посвятил себя…

Синухет перевел дыхание.

– Мы бежим не потому, что бросаем вас, а потому, что мое родство с Имхотепом может навлечь на вас беду. Фараон знает меня, госпожу Тамин и моего сына от Небет-Нун, но вас он никогда не видел и едва ли будет преследовать. Вероятно, вам понадобится спрятаться на какое-то время. Родственники могут побояться приютить вас, и я заручился словом Перхора, отца Тамин. Этот жрец Амона спрячет тебя и Неферу в садах Амона - там же, где скрывалась моя жена.

Синухет помолчал.

– Кифи и ее дочери могут отправиться к матери моей первой наложницы, в Буто. Она еще жива, и у нее теперь хороший дом. Но когда все кончится, позаботься о Кифи и девушках, как мой сын, и найди мужей для Таусерт и Небетах. У тебя после моего ухода останется достаточно, чтобы выделить им приданое.

– О Амон, - пробормотал юноша, когда Синухет кончил говорить. Лицо Амон-Аха покрылось испариной.
– Чего же ты боишься, отец, если так стращаешь меня?

Синухет наградил его тяжелым взглядом.

– Я еще сам не знаю, и никто не знает. Но тебя я предупредил. Смотри, не проговорись Неферу и никому больше! Особенно Неферу!

– Конечно, я буду молчать!
– воскликнул Амон-Аха.

Он схватился за висевший на его голой груди амулет, золотой диск с начертанным именем Амона; а потом опять бросился к отцу и неуклюже обнял его. Потом Амон-Аха отступил, пятясь, точно говорил с высоким господином или жрецом, к которому более нельзя было приблизиться. Он поклонился Синухету.

– Да будет тверда твоя поступь, отец…

– И твоя, сын, - откликнулся Синухет.
– Если ты не оступишься, то будешь счастлив.

Амон-Аха выскользнул за дверь и тихо прикрыл ее за собой. Синухет остался стоять, неподвижно глядя ему вслед.

Он взвалил на плечи своего неопытного, неокрепшего сына тяжкую ношу, которую тому придется снести. Но иначе никак нельзя.

Синухет чувствовал, что это был последний их откровенный разговор.

По совету Перхора Синухет оставил в Уасете соглядатая, который жил там постоянно и незаметно, среди мастеровых Амона: чтобы тотчас же поспешить к господину, если он получит страшное известие об Имхотепе.

И однажды это случилось. То, чего никто не ждал!

Фараон Сети был убит, злодейски умерщвлен своей любимой наложницей Анк-су-намун. Она покончила с собой, чтобы избежать казни и пыток; и труп ее был погребен в западной пустыне, безымянным, чтобы сами боги не отыскали преступницу и ее душа претерпевала вечные мучения. Эти новости обежали Уасет на другое же утро.

А спустя короткое время в Хамунаптре был схвачен Имхотеп, который оказался соучастником страшного и святотатственного злодеяния! Он был любовником этой женщины!