— Нина, боже мой… — прошептала Кэндис, настроение которой изменилось в одну секунду. Теперь она не кричала, а лишь смотрела на Нину и была в полнейшем ступоре. — Кто тебя на это надоумил? Неужели Йен? ..

Блондинке самой не хотелось верить в свои предположения, но другой причины такого решения подруги она просто не видела. В следующее же мгновение Нина развеяла её негативные мысли и несколько успокоила Кэндис, боявшуюся в одно мгновение потерять всё уважение и дружескую любовь к Сомерхолдеру.

— Нет-нет, — замотала головой болгарка. — Он даже ничего не знает об этом.

Последняя фраза Добрев послужила для Кэндис своеобразным ледяным душем. В одну секунду она осознала весь масштаб произошедшего: её подруга ждёт ребёнка от бойфренда и хочет сделать аборт, не желая ему даже рассказывать об этом. Кэндис казалось, что в эти минуты, длившиеся безумно долго, она ведёт разговор с совершенно незнакомым ей человеком. Задавать последующие вопросы ей было ещё страшнее.

— За-ши-бись, — только и смогла по слогам проговорить блондинка. — Нина, у тебя всё в порядке? Откуда вдруг такие решения? И почему ты даже не сказала Йену о том, что ждёшь ребёнка?

«Господи, да как ему рассказывать!» — пронеслось в голове у Нины. «Как ему, больше всего на свете желающему иметь ребёнка от любимой девушки, объяснить, что я не хочу этого малыша?»

— Кэндис, ты правда не понимаешь?

— Нет, — решительно мотнула головой Аккола и скрестила руки на груди, посмотрев на девушку в упор и всем своим видом дав Николине понять, что ждёт от подруги немедленных и, желательно, логичных объяснений.

— Я много раз говорила Йену, что не готова стать матерью в ближайшие лет пять. Он поднимал эту тему время от времени, но в конечном итоге согласился с моим решением — мы всё обговорили и пришли к компромиссу: пока мы будем заниматься только карьерой. Кэндис, я не чувствую в себе материнского инстинкта, понимаешь? Я не хочу этого ребёнка. Даже от Йена. У меня сейчас только карьера пошла вверх — я не могу отказываться от предложений. Я не готова поменять всё, что у меня есть сейчас, на путь в никуда — на бессонные ночи, пелёнки и так далее.

Кэндис посмотрела на Нину так, что та на мгновение подумала: подруга сейчас точно начнёт крутить пальцем у виска. Блондинка сделала несколько глубоких вдохов и постаралась говорить как можно спокойнее.

— Допустим, сейчас ты вся такая заядлая карьеристка, о семье думать не хочешь и тому подобное. Но ты уже поставлена перед фактом. Ты беременна. Так случилось. Просто ответь на один вопрос: ребёнок виноват?

Кэндис своей последней фразой озвучила мысли, которые мучили Нину весь день. Болгарка молчала. Аккола покачала головой.

— Для тебя действительно лишний сезон в сериале важнее, чем твой родной сын или дочь? Малыш, который уже живёт, у которого, может быть, глаза Йена. И ваши общие черты. Кто сказал, что жизнь — лёгкая штука? Да, бессонные ночи, глажка, стирка-уборка — занятия не из весёлых. Но по факту ты можешь этим и не заниматься, наймите домработницу и живите себе спокойно!

— Скинуть ребёнка на чужих людей сразу же после его рождения? — скептически подняла бровь Нина.

— Я сказала, «домработницу», а не «няню», — парировала Кэндис. — Неудивительно, что сейчас в тебе пока не успел проснуться материнский инстинкт — слишком рано. Я тебе больше скажу, он, может, и через полгода не появится — и это абсолютно нормально. И, самое главное, временно. Я даю тебе 99%-ную гарантию того, что тебе станет стыдно за твои сегодняшние идеи после того, как ты возьмёшь этого ребёнка на руки.

— Нет, нет, нет, Кэндис, — мотнула головой Нина. — Пойми же ты… Обычно, когда женщина узнаёт о том, что беременна, в ней хоть какие-то чувства появляются — беспокойство, волнение, ещё что-то… Во мне ничего этого нет. Я тебе больше скажу — в моей голове сейчас только мысли по поводу того, какая же я дура, что так безответственно отнеслась к возможным последствиям отношений с мужчиной два месяца назад. А такие мысли через некоторое время вообще могут перерасти в ненависть к ребёнку.

Кэндис нахмурилась.

— Нинс, я даже не думала, что ты такая эгоистка, — сказала она.

— Эгоистка? — взвизгнула Нина, сама от себя такого не ожидая. — Почему Я — эгоистка? Потому, что просто не хочу иметь детей в 24 года?

— Потому, что у тебя сейчас все твои желания крутятся вокруг тебя одной. Ты послушай себя: я, я, я. Мои проекты, моя карьера, моя жизнь. И нет ни одного слова об интересах ребёнка или о Йене. Просто подумай хотя бы о нём, раз уж ребёнок не вызывает в тебе никаких положительных эмоций. Ему 34 года, Нина. В его возрасте большинство мужчин уже счастливы в браке и имеют по несколько детей. А он 3 года не шёл против твоей воли и готов был ждать столько, сколько нужно тебе. Он жертвовал своей мечтой ради ТЕБЯ. И вот сейчас так сложились обстоятельства. А ты без тени сомнения хочешь отнять у него, может быть, самое дорогое в его жизни…

Нина отвела глаза. Она понимала, что Кэндис права. Уголки её губ изогнулись в улыбке, когда она вспомнила, с каким трепетом Йен всегда относился к своим племянникам. Гонять по улицам на мопеде, валясь с ног от усталости, потому что вернулся со съёмок в четвёртом часу утра? Пожалуйста! Надеть диадему и два часа терпеть сеанс маникюра только потому, что Руби* увидела в нём принцессу Ариель? Без проблем! Дежурить всю ночь у кровати Джексона**, заболевшего гриппом? Без раздумий! Йен и правда любил детей своей старшей сестры. Но всё-таки племянники — это одно, а родные дети — совсем другое. Сомерхолдер уже давно мечтал создать семью и иметь ребёнка от любимой девушки, но каждый раз ему попадались «не те«… Многие из его романов длились достаточно долго, но ни в одной из своих спутниц он не видел то, что сразу же сумел разглядеть в Николине — жену и мать своих детей. «Для нашего малыша он был бы лучшим папой», — подумала было она, но через мгновение вернулась из мира своих грёз.