– Меня, признаться, несколько удивила ваша кровожадность, цветок моей страсти, но, думаю, восхищение моё вами достигло наивысших высот.

Гюссхе стояла, упрямо сжав губы в тонкую линию и вздёрнув узкий подбородок. Он решил посмеяться над ней?!

– Драгоценная невеста Воплощения Великого Дракона не могла попросить более соответствующего подарка на свадьбу. О нас будут слагать легенды куда величественнее, чем те, которыми вы восхищаетесь!

Когда Араши ушёл, Гюссхе обессиленно опустилась в кресло и позволила себе тихо расплакаться.

+++

– Я хочу, чтобы моё появление перед народом увидело как можно больше хсаши. – Араши беседовал с главой ордена алхимиков по приватному, защищённому каналу. Верховный схал-асеп был умудрён годами, его длинные волосы, схваченные инкрустированной драгоценностями заколкой и украшенные многочисленными цепочками, были белее снега на горных вершинах, а хэле под пергаментной кожей уже не блестели, как в юности. Однако взгляд пронзительно-тёмных глаз не утерял былой ясности и пронзал Араши подобно жалящей шпаге. Эф Хорон из Великого Гнезда Махар кивнул, соглашаясь со словами Хаффиза.

Чуть зашелестели длиннополые одежды алхимика, он изменил положение и до слуха Араши долетел мелодичный перезвон цепочек, украшавших не только причёску, но и вычурную мантию старика.

– Это очень важно, Великий Дракон, поэтому было бы не лишним приурочить ваше триумфальное появление к какому-нибудь религиозному празднику, отмечаемому на всех территориях Земель Изначальных и более всего для ваших целей подходит праздник Сотворения. В день этот, как верят хсаши, Семеро собрались вместе и решили создать народ, который учился бы божественной мудрости и восхвалял Их. Церемония будет проходить в главном Храме Ал-Хиссы и на площади Возъявления соберутся тысячи хсаши, а трансляция будет вестись по всем каналам не только столицы, но и в других городах обитаемых миров. Самый подходящий случай, чтобы сделать заявление о себе.

– Действительно, – задумчиво протянул Араши, постукивая по подлокотнику своего кресла золочёным когтем, украшавшим каждый из его пальцев. – Я хотел бы ознакомиться поближе с церемониалом и составить подходящий случаю сценарий.

– Шехан получил на сей счёт исчерпывающие инструкции и с рвением удовлетворит любой ваш запрос, Владыка. Что же касается обещанных привилегий…

– Таковые воспоследуют, можете не сомневаться, – лениво улыбнулся Араши с ноткой самодовольства в голосе. Он не собирался повторяться, лишь напомнил о договоре и плате за сотрудничество, что с лихвой компенсировала бы Ордену затраченные средства на становление его Императором Хсаш. И это вполне устраивало желчного, въедливого старика.

Разобравшись с финансовой стороной дела, согласно традициям своего народа, Хаффиз и схал-асеп перевели беседу в безопасное русло без подводных течений и камней. Некоторое время они просто беседовали о состоянии дел в столице и было заметно, что верховному алхимику будущий Повелитель пришёлся по душе.

– По Ал-Хиссе гуляют тревожные слухи о странных и пугающих смертях членов сильных и влиятельных Гнёзд. Поговаривают так же, что всех без исключения мертвецов связывали подозрения о том, будто они состояли в Мятеже.

– Должно быть, им не повезло, – небрежно пожал плечами Воплощение Великого Дракона, не собираясь ничего объяснять, но Хорону из Махар и не требовалось пояснений к очевидному. Старый змей прикрыл глаза, понимая, что с таким сильным лидером, как Араши Йонен, вернутся старые времена, когда народ Хсаши следовал Пути, завещанному Изначальными.

– Воистину, – скорее ответив своим мыслям, кивнул Хорон. – День Сотворения наступит спустя три стандартных месяца. За это время орден позаботится обо всём и ваше выступление увидят все хсаши во всех мирах.

+++

За окном шёл дождь. Он стучал по крышам, выбивал замысловатую дробь на досках террас, просился в дом, заливая стёкла мутными потоками воды… С улицы веяло холодом и сыростью. Сулла ненавидела такую погоду! Она распорядилась, чтобы в главном зале разожгли камин и теперь сидела в огромном удобном кресле, забравшись в него с ногами, пила горячий глинтвейн, и слушала, как сплетаются в тишине шорох падающей с неба воды и потрескивание воздуха от жаркого огня. Ей никто не мешал в этом занятии. Вечера в гигантском особняке, который даровали ей, как Главе Совета, были долгими и тихими, наполненными лишь неторопливыми мыслями хозяйки, да еле слышным скрипом половиц, когда немногочисленные слуги приносили корреспонденцию или горячий шоколад, аромат которого был ей приятен.

Сулла иногда думала, что всё больше становится похожей на Тимо. Дни её теперь заполнены бесконечными делами, такими утомительными и скучными! А вечера – тянутся бесконечной цепью одиночества. Тимо тоже любил открытый огонь камина, любил пить подогретое вино и читать на ночь важные документы, от содержания которых обычные люди не могли потом уснуть… Сулла потянула из кипы писем и прошений конверт. Снова одно и то же! На неё сваливают проблемы, заставляют решать – что верно, а что нет. И она сама позволила взвалить на себя эту ношу.