– О всякой чепухе.

– К примеру? – приняв серьезный вид, спросил Локи.

Я издала недовольный возглас. Пересказывать весь диалог с Одином не хотелось.

– Мы говорили о цветах и сегодняшнем ужине.

Бог коварства ухмыльнулся.

– То есть родная внучка вернулась во дворец живой и невредимой, после того как она инсценировала собственную смерть и смерть злейшего врага государства, а Всеотец решил поговорить с ней о каких-то сорняках. Тебе не кажется это подозрительным?

– Мы говорили о розах, – уточнила я и подобрала с пола желтый бутон, который напоследок подарил мне

Один.

С лица трикстера быстро стерлась усмешка, когда он внимательно изучил цветок. Локи сморщил лоб и нервно сглотнул. Все его внимание теперь было приковано к одному единственному растению у меня в руках.

– Они зацвели? – задал он риторический вопрос.

Я кивнула.

– Впервые за столько лет, – с грустью в голосе прошептал Локи. Он выглядел подавленным. Изумрудные глаза заблестели.

Трикстер потянулся к цветку, едва коснувшись нежных лепестков кончиками пальцев. Это действие заключало в себе столько трепета, что я невольно почувствовала себя лишней в этой комнате. Пожалуй, единственной женщиной, которую когда-либо любил Локи, была его приемная мать. Сомневаюсь, что смерть царицы Фригг с такой же тоской и сожалением переносил Тор. Это объяснялось тем, что громовержец никогда не оставался наедине со своим горем. Его всегда поддерживала Джейн, Один и троица воинов. Так гораздо легче переживать утрату. Вместе. В то время как Локи лишился последнего человека, значащего для него так много. Он позволил печали пропитать каждую клеточку его тела. Бог коварства вдыхал горечь каждый день, не позволяя смирению облегчить его ношу.

– Еще мы говорили о короле Альвисе и принце Галаре, – сменила я тему разговора. Оставаться в этом немом состоянии было просто невыносимо. Я прошла в ванную комнату и отрыла кран с холодной водой, а затем принялась окидывать комнату внимательным взглядом. Я искала какую-нибудь небольшую вазу, куда можно было бы поставить цветок.

– Да? И что же Один сказал о твоих новых друзьях? – поинтересовался Локи.

– Он интересовался, чем увлекается принц и король. Они же в скором времени прибудут в Асгард с ответным визитом, – пояснила я.

– И Всеотец, несомненно, нашел эту идею восхитительной? – уточнил трикстер.

Он открыл один из ящиков, расположенных под большой мраморной раковиной и поставил передо мной небольшой пузырек. Раньше там находилось какое-то ароматическое масло. Его запах еще не совсем испарился. Мой нос уловил аромат лаванды и черемухи.

Мы с Локи переглянулись.

– Он сказал, что отдаст распоряжение Велунду, чтобы тот занялся приготовлением покоев, – ответила я, наполнив емкость прохладной водой.

– Велунд будет счастлив послужить своему царю.

Я сморщила нос, осторожно опуская стебель цветка в прозрачную воду. Надеюсь, ему не повредят остатки смеси из этого пузырька. Я помедлила несколько секунд, словно дожидаясь какой-то химической реакции. Ничего не произошло. Цветок остался прежним. Я победно улыбнулась. Все-таки, в Асгарде делают косметику из натуральных материалов.

– Вижу, тебе опять удалось избежать наказания, – заключила я, развернувшись к трикстеру лицом. Я скрестила руки на груди и оперлась спиной на стол.

– Это тебя огорчает?

– Скорее восхищает.

– Что именно восхищает Вас, Ваше Высочество? Моя удивительная способность выходить сухим из воды, или же непроходимая глупость моего братца и его вера в то, что я могу стать лучше?

– И то и другое.

Губы трикстера расплылись в устрашающей улыбке.

– Так... какие же планы у Вас на этого несчастного принца? – спросил он после короткой паузы.

– Это тебя не касается, – мрачно заявила я.

Локи шумно выдохнул.

– Весьма предсказуемо.

– А что ты хотел от меня услышать? План с подпунктами? – продолжила я огрызаться.

– Не совсем понимаю причины Вашего дурного настроения.

Я издала невнятный возглас.

– Ну, конечно...

Возникла небольшая пауза. Каждый погрузился в свои размышления. Я вновь отвернулась к зеркалу и стала украдкой наблюдать за действиями трикстера. Локи изучал свою покалеченную руку.

Я закатила глаза и потянулась к полотенцу, уже жалея о принятом решении.