Рамси открыл дверь оружейной и пошарил на пустых полках; любую мало-мальски пригодную сталь давно уже расхватали. Кузница давно не работала, наковальня покрылась паутиной, окна были разбиты, на полу намело кучу снега, но запас селитры, спрятанный за тяжелыми мешками с песком, сохранился в целости.

Рамси смотрел на мешок с селитрой, наслаждаясь абсолютной разрушительной силой. Пришлось приложить немало усилий, чтобы привезти ее из Курганов; в Соленом Копье и на Кремневом Пальце были лучшие месторождения на севере. Считается, что в Дорнийских марках добывают сырье лучшего качества, но Дорн охренеть как далеко, да и этих запасов вполне хватит. Леди Барбри Дастин, несмотря на свою подозрительность, кислый вид и злобные взгляды – ведь он убил ее драгоценного племянничка, своего сводного брата Домерика, и сделает то же самое с ее светлостью, если пожелает, - оказала ему бесценную услугу, упомянув о селитре. Она никогда бы этого не сделала, если бы знала, что я ее слышу. Впрочем, она давно уже питает тайную вражду к Старкам, так что пусть радуется.

Рамси любовно провел пальцем по одному из бочонков, повернулся и вышел, созывая своих оставшихся дружинников. Никто из его парней не был особо верен дому Болтонов, но свою службу они сослужат. Нужно предупредить этих олухов, чтобы обращались с бочками бережно; кругом полно снега, поэтому вряд ли случайно сработает, но лучше перебдеть.

По его приказу дружинники расставили бочонки вдоль внешних и внутренних стен, во дворе, снаружи Большого Чертога и спустили несколько фитилей в крипту. Рамси так и подмывало поставить одну бочку в спальне отца, но, если лорд Русе заметит, он сразу обо всем догадается. А я приготовил ему более долгую смерть. Он дотронулся до ножа Живодера.

Когда все бочонки были расставлены по местам и тщательно замаскированы, их соединили фитилями из перекрученной промасленной пеньки. Их нужно проверять ежечасно, пока идет снег, но раз уж приходится ждать атаки армии Баратеона, больше особо делать нечего. Посмотрим, правда ли ты так любишь огонь, милорд.

Когда все было готово, уже начало смеркаться. Его люди догадывались, что находится в бочонках, но все были вышколены как следует: никто не сказал ни слова. Ужин прошел в молчании: Рамси угрюмо швырял кости своим сучкам, а остальные притворялись, что ничего не знают. По крайней мере, отец не пришел – видно, решил поужинать в одиночестве. Вот и хорошо. Меня стошнит, если я еще раз услышу, как Толстая Уолда начнет верещать о том, как ей назвать ребенка. Он не доживет до своего рождения, так что имя ему не понадобится. Я лично прослежу за этим.

Когда Рамси снова вышел на улицу, снегопад почти прекратился и из-за слоев мерзлых облаков выползла призрачно-бледная луна. Он посмотрел на небо и усмехнулся. Боги возлюбят меня за это. Иди сюда, Станнис, кто бы ты ни был – настоящий или подделка. Ты ведь хочешь этого – так иди. Прикажи атаковать. Ты удивишься, как легко будет попасть в замок. И на этот раз я не ошибусь.

Ночью его разбудил звук боевых рогов.

========== Мертвая девочка ==========

Она проснулась от оглушительных криков чаек и долго лежала, прислушиваясь, – звуки, казалось, влетали в одно ухо и вылетали в другое, не задерживаясь внутри головы. Она чувствовала запах соли и морского бриза, слышала разноголосые выклики торговцев, ощущала скользкую сырость камней и спутанных водорослей, и внутренний голос шепнул: «гавань». Как только слова перестали казаться всего лишь отдаленным шумом и начали приобретать смысл, она смогла кое-что разобрать.

«Морской лорд мертв, - сказал кто-то. – Убит ночью в своем дворце, хотя все его мечи были на страже. Как так вышло?» А другой ответил: «Во времена войн и несчастий нельзя чувствовать себя в безопасности даже в собственном доме. Я думаю, преступника не стоит далеко искать. Убийца - тот улыбчивый рыцарь, и это так же несомненно, как зима. У меня племянница там в служанках, она говорит, Морской лорд велел вытолкать его взашей. Неудивительно, что он взбесился и решил убить лорда».

«Браавос», - подумала мертвая девочка. Название всплыло в памяти не сразу, словно она услышала его сквозь непрекращающийся шум волн. Постепенно она поняла, что у нее все еще есть тело, и почувствовала сильную горечь, обжигающую глотку и желудок. Но она вспомнила не только эту себя – хилую безволосую двуногую тварь. Она сидела в клетке на маленькой деревенской площади, передние и задние лапы у нее были связаны, а вокруг скакала сотня глумливых людей и их щенков. Они показывали на нее пальцами, смеялись и швыряли камнями. Волчья сучка. Людоедка. Чудовище. Убийца. Потом стемнело и пошел снег. Она изо всех сил пыталась перегрызть цепи, потому что знала – если останется здесь, то погибнет. Но все было бесполезно. У нее ничего не получалось.

А потом появился человек. Мертвая девочка была совершенно сбита с толку - в своем пробуждающемся теле она не могла вспомнить, кто он. Но волчица узнала его, как только увидела, и это знакомство было не из приятных. Но почему-то ей казалось, что этот человек не причинит ей вреда. Он, бранясь в холодной ночи, разломал прутья ее клетки и смазал каким-то маслом оковы, чтобы снять их с ее лап, а она наблюдала за ним. Потом он отступил, и она думала, что это какая-то хитрость, но ошиблась. Тогда она в знак признательности лизнула ему руку и убежала в ночь.

Псы и волки. Это что-то значило для нее, но воспоминания об этом, как и обо всем остальном, стерлись безвозвратно. Он спас меня. Мертвая девочка не могла объяснить почему, но она была уверена, что не проснулась бы здесь, если бы волчица осталась в клетке. «Только поэтому я и осталась жива, после того как выпила из фонтана», - поняла она. Она сильно рисковала, даже не сознавая этого. Но поскольку большая часть ее присутствовала в волчице, она спаслась – и раз волчица на свободе, то и она тоже.

Девочка неуверенно ощупала лицо, боясь того, что может обнаружить. Она пила из фонтана, когда на ней было чужое обличье, и это была еще одна причина, по которой она решилась рискнуть, – она попросила милости у Многоликого Бога не для настоящей себя, а для той, кого назвала Лианной Сноу. Теперь маска сорвана, и она стала той, кем была всегда. Но кем я была?

На ощупь под пальцами оказалась кожа, а не кровь. Девочка неловко потрогала лицо, нашла нос, глаза и рот. Должно быть, она выглядела совсем как мертвая, раз даже посланники смерти поверили. Но почему я здесь? Почему они не унесли меня в подземелья Черно-Белого Дома, не срезали лицо и не добавили его к бесчисленному множеству лиц, хранящихся там? Наверное, такова участь всех послушников, которые не прошли испытание. Ты не можешь стать Безликой, и ты узнала слишком много о нашем искусстве, чтобы уйти. Ты понимаешь, что это значит?