— Младшая Малфой бегает на концерты для грязнокровок?

Пожиратели переглянулись с неприятной животной радостью. Рагнарок вдруг захохотал и его смех разорвал ночь, словно выстрел.

Люциус взглянул на него, как на таракана.

— Вы только подумайте! Представляю, как обрадуется Темный Лорд, когда узнает, что его правая рука...

Дальше он не договорил, потому что Люциус сделал короткое неуловимое движение палочкой, и Рагнарок, захлебнувшись словами, кулем упал на траву.

Северус шарахнулся от трупа в сторону и схватил свою палочку, упавшую в траву.

— Какого... — Макдонелл бросился было на Люциуса, но зеленая вспышка сверкнула второй раз, и второй Пожиратель упал точно так же, как его товарищ.

Повисла пауза.

— Меня тоже убьешь? — спокойно поинтересовался Северус.

— Ну что ты, — Люциус с самым приятным выражением вытер свою палочку белоснежным платком. — У нас с тобой теперь есть общее дело. Ты поможешь мне найти мою сестру. А я в свою очередь забуду о твоей маленькой неприятности, — Люциус выглядел таким расслабленным, как будто не он только что прикончил двоих людей. — Ну что, идет? — Малфой протянул ему руку без перчатки.

— Я видел, как она побежала к сцене, — Северус взялся за холодную, как железо, ладонь Малфоя. — Думаю, она все еще там.

— Прекрасно, — улыбнулся Люциус.

С гулко бьющимся сердцем она ткнула окровавленное запястье в безмятежное лицо Мирона.

— Ну же! — скрипучим голосом простонала она, размазывая кровь по его губам. — Ну давай же, давай, ты ведь всегда хотел этого! Давай!

Мирон никак не реагировал.

— Гребаная летучая мышь, не смей умирать! — заорала она, не сдержавшись. — Ты не имеешь права умирать, ты и так уже мертв, сколько можно! — Роксана обхватила его второй рукой и еще крепче прижала к нему запястье, почти засовывая его ему в рот, но губы вампира оставались неподвижными. — Давай же, Вог, ты не мог просто так взять и умереть! Ты не можешь так со мной поступить, если еще и ты меня бросишь, я умру, Вог! Вог! Ну Вог! Ну пожалуйста!

Бесполезно.

Всё равно что призывать к жизни разбитые декорации. Не справившись с собой, Роксана осторожно опустила Мирона обратно на землю, прижалась щекой к его груди и зарыдала.

Да, теперь всё кончено. Она тоже останется здесь. Останется здесь и умрет от потери крови. Потому что ей теперь некуда идти и жить не за чем. Потому что без Мирона этот мир не имеет никакого смысла и оставаться в нем нельзя. Лучше уйти следом за Вогом, ведь он дождется её там, обязательно дождется...

— Гребаная летучая мышь? Так ты меня еще не называла.

Роксана подхватилась и чуть не прикусила язык.

Глаза Мирона были все так же закрыты, а губы, наоборот, приоткрыты — он водил по ним языком, слизывая кровь, и слабо улыбался.

— Вог! — пронзительно вскрикнула Роксана. Вампир приоткрыл глаза и улыбнулся уже по-настоящему. — Ты... ты... ты мерзкий, вонючий ублюдок! — она толкнула его обеими руками. Мирон охнул и засмеялся. Она толкнула его ещё раз. И ещё, и ещё. — Ты был жив, ты был, черт тебя подери, долбаный ты урод, жив!!! Да я умру сейчас, Вог, я думала, что ты сдох, чтоб тебя! — прекратив колотить его, она просто упала на него и обняла, рыдая от счастья.

Придя в себя, она встала сама и помогла Мирону сесть.

Выглядел он совершенно ужасно — чудовищные мешки под ошалевшими от голода глазами, белые губы, увеличившиеся клыки. Как только он сел, жадно повел носом, уставился на Роксану и сглотнул.

— У тебя... у тебя... рука... — он облизал губы и прерывисто вздохнул.

Совершенно не думая, Роксана просто протянула ему руку, и Мирон тут же схватился за нее.

Роксана дернулась. Это было на самом деле ужасно больно, совсем не так, как об этом пишут в книгах чокнутые престарелые ведьмы. Кожу словно обожгло, а потом резкая судорога заморозила каждый нерв и боль углубилась. И ей не стало легче, когда Мирон потянул из очага боли кровь, так что рука еще и онемела, превратившись в ватный валик.

Мирон сглотнул и Роксане сделалось дурно. Стараясь не думать о том, что происходит, Роксана просто прижалась к своему возможному убийце, осторожно перебирая его волосы, в то время как Мирон, всё больше и больше увлекаясь, впивался в неё, пожимая тонкими пальцами мягкую, холодеющую плоть её руки.

Когда же легкое ощущение дурноты перешло в тошноту, и земля снова поплыла в сторону, Роксана попыталась отстраниться, но Мирон вдруг сжал ее еще сильнее и зарычал, как животное.

— Мирон, ты хочешь меня убить? — прошептала Роксана и тут вампир вдруг гулко зарычал и оттолкнул ее от себя.

Она упала и больно ударилась боком о торчащую из пола деревяшку (должно быть, именно так ранило и самого Мирона), а он сам отскочил в сторону на четвереньках, забился в тень под обломками и закрыл голову руками, часто и тяжело вздыхая.

— Не подходи! — рявкнул он, когда Роксана попыталась к нему подползти.

— Прекрати это, Вогтейл! — твердо сказала она, возобновляя движение. — Я тебя не боюсь!

— Не трогай меня, убирайся! — голос у него был жуткий, нечеловеческий, высокий и визгливый.