Шрифт:
Обойдя основные цехи танкового производства, остановились.
— Может, осмотрим дизельный? — спросил Парышев.
— Там — порядок! — сказал Махов. — Они же привезли готовый завод. Все станки расставили так, как было, рабочие стали на свои места — и дело пошло. Заминка вышла только с большим молотом, но теперь и это поправляем.
— Хорошо. Заглянем на дизельный в другой раз, — согласился Парышев. — Пойдемте на хоздвор, я хочу взглянуть на израненные танки…
В хоздворе по обе стороны железнодорожного пути вкривь и вкось стояли обгорелые, подбитые КВ с пробоинами в бортах и в корме, с порванными гусеницами, с перекошенными башнями.
Парышев, посмотрев, вздохнул и следом за Васиным и Маховым вошел в приоткрытую дверь ремонтного цеха.
Там стояло до десятка таких же искореженных КВ, а в проходе столпились рабочие и мастера.
Увидев начальство, рабочие расступились, и Махов увидел на полу женщину в сапогах, в бушлате, повязанную шерстяным платком, около которой копошилась медсестра.
— Что с ней? — спросил Махов знакомого мастера.
— Она из бригады мойщиц. Влезла в танк, стала убираться. Смыла запекшуюся кровь и вдруг увидела оторванную, почерневшую руку. Ей стало плохо. Еле вытащили из танка…
Понюхав нашатырного спирта, женщина пришла в себя.
— Ой, увольте меня с этой проклятущей работы. Не могу я больше смотреть на кровь. У меня два сына воюют.
— Переведите на другую работу, — негромко сказал Парышев и пошел из цеха, спрашивая Махова, как он думает организовать ремонт танков. Васин, прислушиваясь, шел рядом.
Придя в заводоуправление, Парышев велел запереть дверь и долго обсуждал с Васиным и Маховым положение на заводе…
Когда устроили перерыв, чтоб перекусить, Васин впустил помощника, который ему что-то сказал на ухо и передал записку.
— Что случилось? — спросил Парышев.
— Доложили, что в термическом цехе умер один из лучших рабочих из сборочного цеха с участка мастера Никонова — Иван Андреевич Рыкачев.
— Североградец? — переспросил Парышев.
— Да. Был дважды награжден. Семейный.
— Похороните, как героя, со всеми почестями. Чтоб был оркестр и гражданская панихида. Семье выдать единовременное пособие и позаботиться, чтоб она не знала нужды.
Глава пятнадцатая
Когда была объявлена эвакуация Ленинского завода, многие рабочие, несмотря на бомбежки и начинавшийся голод, решительно отказывались ехать на Урал. «Мы будем продолжать делать танки и оружие. Мы будем сражаться за свой город, за свой родной завод, пока хватит сил. А если придется умереть — умрем здесь, вместе с другими, защищая свой дом. На миру, говорят, и смерть красна!..»
Васин не ожидал такого оборота дела. Он позвал секретаря парткома Костина:
— Ты знаешь, что творится в цехах? Многие не хотят эвакуироваться.
— Да, знаю. Если б было можно — я бы тоже остался в Северограде.
— Да ведь там же они будут в безопасности, черт возьми! А здесь — либо погибнут под бомбами, либо подохнут с голоду.
— Ты, Александр Борисович, на заводе без году неделя, — вскипел Костин, — а они родились и выросли тут! Мальчишками пошли в цеха. Их отцы и деды работали на этом заводе. Это их родной дом. Так как же его оставить, бросить, отдать на поругание фашистам?
Васин задумался, прошелся по кабинету:
— Черт знает что получается. Можем сорвать задание ГКО… Собери митинг, — я объясню им задачу.
— Хорошо. Соберу. Но учти, что завод живет революционными традициями. Еще работают старики, которые отстаивали Советскую власть на фронтах гражданской войны. Им не просто покинуть Североград и оставить родной завод.
— Учту. Собирай! — крикнул Васин…
Увидев огромную толпу изнуренных голодом и работой, но несломленных духом, ожесточенных людей, Васин на мгновенье растерялся, не зная, с чего начать, чтоб слова дошли до сердца. И вдруг вспомнил то, что говорил Костин.
— Товарищи рабочие-ленинцы! Я понимаю вас. Завод — ваш дом, и оставлять его тяжело. Но ведь мы оставляем только полуразрушенные стены. А сердце завода — увозим с собой! Там, на Урале, мы возродим свой Ленинский завод и снова начнем делать танки. Он так и будет называться: «Ленинский завод на Урале». А когда разобьем фашистов, организованно вернемся в Североград. Вот все, что я хотел вам сказать. А теперь вы скажете мне: согласны ли выполнить, боевое задание ГКО — перебазировать Ленинский завод на Урал и делать там танки?