– Поможете, привести всё в порядок? Справимся быстрей, и мне не придётся говорить Карнистиро, кого благодарить за задержку.

Близнецы с сомнением переглянулись. Вообще-то это планировалась месть, только жертва вела себя совсем неправильно. Ни тебе психануть, ни тебе поорать, ни побиться изнутри в стены мастерской. Но так рано сдаваться тоже не хотелось.

– Потом как-нибудь отомстите, - предложил Тьелпэ, правильно истолковав сомнения.
– Я никуда не ухожу.

Рыжие переглянулись ещё раз, Питьо пожал плечами и первым вышел из-под навеса, рассудив, что Морьо всё равно спросит племянника, где его столько времени носило, так что отчасти план всё равно выполнится. А там, глядишь, и новый план нарисуется. К тому же, оставалась надежда, что запертый мальчишка – как там его? – будет реагировать если не интересно, то хотя бы менее скучно, чем Тьелпэ.

Тьелпэ, в отличие от них, наполовину ожидал, что Тинтаэле уже открутил дверные петли и выйдет сам – самое простое решение и странно только, что за прошедшее время его ещё не реализовали: засов-то почти квадратный в сечении и в пазах лежит неплотно…

Когда дверь открылась, запертый смирно сидел на столе в прорезанном лентами света полумраке, царившем в мастерской из-за закрытых окон, и страдал. Освободителям он обрадовался, живо спрыгнув со своего насеста им навстречу, но почти сразу перестал улыбаться и виновато подошёл к Тьелпэ, остановившемуся у входа убедиться, что петли не тронуты.

– Я не знаю, что случилось, - повинился Тинтаэле.
– Дверь не открывалась.

Тьелпэ разочарованно отвернулся от двери, рассеянно кивнул ему и направился к полкам.

– Амбаруссар на меня охотились, - отозвался он, роясь в свёртках. И вернулся ещё до того, как Тинтаэле перестал удивлённо моргать.

– Амбаруссар? Это они меня заперли что ли? Но при чём тут… – Он вышел следом за Тьелпэ – и осёкся, увидев виновников торжества.

Те разглядывали свой улов с живым интересом, который улову сразу не понравился. Но отступать было некуда: Тьелпэ уже закрыл дверь и молча сунул каждому по гвоздодёру. Питьо, собиравшийся было что-то сказать, пожал плечами и почесал гвоздодёром обросшую за зиму голову, игнорируя хмурый взгляд Тинтаэле.

– Давайте отсюда начнём, - кивнул Тьелпэ на ближайшее окно, шагая туда, не дожидаясь остальных.
– Или разделимся – и кто быстрей?

– Да чего там делать-то, - пожал плечами Тэльво.
– Три гвоздя.

Справились и в самом деле быстро. Близнецы приуныли, разочарованные эффектом своего плана, но не слишком удивлённые: с племянником они схлестнулись не в первый раз, - он же постоянно своему отцу разбалтывал, где они были и что делали! – и на творческую месть он всегда реагировал скучно. Несколько гвоздей спустя рыжие уже оправились от разочарования и принялись пересказывать, от каких прекрасных планов они отказались в пользу засова. Планы варьировались от давно опробованных на братьях улиток и чертополоха под одеялом до тонкой бечёвки у порога или ведра раствора над дверью. Или приклеенных к полкам инструментов. Рыжие пересказывали азартно, а Тинтаэле бросал на них обиженные и возмущённые взгляды. Ещё и Тьелпэ улыбался слегка, как ни в чём не бывало.

Он и правда был доволен – что разрушительные последствия минимальны и легко исправляются, - и через несколько минут уже понёс Карнистиро долгожданные чернила. Тинтаэле молча пошёл следом, хмуро оглядываясь на близнецов, пока те не скрылись из виду за поворотом, а остаток пути предвкушая, как лорд расскажет обо всём старшему и рыжим хорошенько влетит.

Но Тьелпэ разочаровал и его. На недовольный вопрос Карнистиро он только расплывчато сообщил, что в мастерской возникли некоторые проблемы, пришлось решать.

– Некоторые проблемы? – нахмурился Карнистиро, мгновенно переполнившись мрачными предчувствиями. Что у них там творится без Курво?

– Ничего серьёзного. Дверь заклинило.

Что дверь заклинило рыжими, он уточнять не стал, к горькому разочарованию Тинтаэле. Карнистиро кивнул, окончательно потеряв интерес к инциденту, и Тьелпэ пошёл обратно под навес, по всей видимости, тоже считая тему закрытой. С полсотни шагов Тинтаэле честно сдерживался и негодовал про себя, молча сверля взглядом равнодушную спину, но наконец не выдержал:

– Ты их прикрыл? – с плохо скрытым возмущением.

– Да, - скучно отозвался Тьелпэ, не замечая возмущения.

– Почему?! – Тинтаэле даже остановился.
– Они меня заперли! А если бы что-то важное было?!

Тьелпэ покосился на него с лёгким неудовольствием, но тоже остановился и терпеливо объяснил:

– То исправлять пришлось бы дольше. Но если бы я сдал их Карнистиро, он просто отругал бы их и придумал бы какое-то бессмысленное наказание. А исправлять пришлось бы нам вдвоём.

– То есть, они просто делают, что хотят?! Что, они лорды, так им теперь всё можно? Неудивительно тогда…

– Думаешь, отругать их было бы полезней? – скептически спросил Тьелпэ.
– Чем выдать гвоздодёры.

– Да!
– убеждённо кивнул Тинтаэле.
– В следующий раз они бы подумали, прежде чем делать!

Тьелпэ только хмыкнул безо всякого сочувствия, не мешая кипеть праведным гневом, но и не комментируя. Убедился, что продолжения не будет, и зашагал дальше. В его картине мира справедливость была уже восстановлена: рыжие сами окна испортили, сами починили и очень удачно продырявили только ставни, а не пузырь, иначе возни было бы гораздо больше.