– Не видел куда ехал, придурок? И тебе тоже покойник привиделся?

– Тимур оставь. Он не виноват.

Фёдор Маркович тоже вылез из машины, оглядывал картину бедствия. Вокруг машин стояли растерянные парни, чесали в крепких затылках. Крепкие слова произносили едва слышно, под нос, словно опасаясь чего-то неясного. При аварии кое-кому из них досталось весьма ощутимо. Вот, вытащили ещё одного, пребывавшего без чувств, выложили на траву.

– Пасечник?
– налитыми от ярости глазами посмотрел на него Тимур.

На бритой голове у него разливался огромный кровоподтёк, которого он сам ещё не заметил, не ощущая боли.

Фёдор Маркович снова только пожал плечами. Посмотрел на упавший столб. Перевёл взгляд на дом. И в самом деле занятный вопрос. Почему именно здесь и сейчас?

– Приземление птицы видимо и стало решающим фактором, изменившим качественное состояние столба, - усмехнулся он, - Совпадение.

– Убью эту тварь.

Тимур выхватил пистолет и стал палить в небо, где вновь показался роковой ворон. Все парни, кто был на ногах как по команде выхватили оружие и тоже стали стрелять по ворону. Округу сотрясла невиданная здесь с войны канонада. Хлопки выстрелов иной раз сливались, превращаясь в настоящие залпы.

Фёдор Маркович наблюдал за птицей с необъяснимой тревогой. Отчего-то не хотелось ему, чтобы этот толстогубый бык с синяком на бритой макушке или кто-то ещё подстрелил ворона. И к счастью, он невредимым улетел в сторону реки.

– Зараза, - плюнул Тимур в сердцах.

– Надо идти, - сказал Фёдор Маркович, когда затихла стрельба.
– Дела не ждут. Возьми с собой пару парней.

А сам оглянулся на дом. Тот как-то сумрачно, зло и обиженно поглядывал тёмными пустыми глазницами. Зайти? Нет, не сейчас. Не сейчас. Сейчас он не сможет. Потом. После того как решит все дела, когда ему никто не будет мешать.

– Крюк, Гиблый, Хапок, - Тимур назвал погоняла наиболее бодро державшихся на ногах,- Пойдёте со мной. Остальные здесь. Смотреть за машинами. Ясно? Веди, Фёдор Маркович. Не забудь папочку с документами.

Впятером зашагали по улицам. Парни тревожно оглядывались по сторонам и прислушивались к каждому шороху. Оказалось, передвигаться по этим притихшим местам на своих двоих совсем не то же самое, что ехать в машине с задвинутыми наглухо стёклами, под переливы и перезвоны шансона. Призраки, бродившие за покосившимися заборами, сразу стали ближе и реалистичнее.

– Сраное место, - заявил вислогубый Хапок, - Спалить бы тут всё.

Не прошли после этого и сотни метров, как он заорал, запрыгал и схватился за лицо. Пчела укусила его прямо за отвислую губу. Тимур взбесился от его крика.

– Да чего ты орёшь? Пройдёт сейчас. Хватит. Кому сказал?

– Пчёлами даже лечат, - загоготал Гиблый.
– Не слышал? Здоровее будешь.

– Пошёл ты... У меня аллергия. Знаешь, как всё распухнет сейчас?

Вскоре губа у него и впрямь оказалась в два раза больше обычного. Превратилась в нечто огромное и бесформенное. Вокруг нарастал отёк и появилось покраснение кожи.

– Ну ты и урод, - заорал на него Тимур.

– У меня отёк. Дышать тяжело. Вызовите скорую.

– А в санаторий тебе не нужно? Вали к пацанам. Пусть вытащат тебе жало.

– Не поможет, - хныкал Хапок.

– Вали.

Тимур подтолкнул его и затем от злости несколько раз пнул забор, у дома возле которого они стояли. После его удара свалилась целая секция. Оказалось, забор едва держался проржавевшими гвоздями за покосившиеся столбы. Он перешёл к следующей, по которой пришлось бить несколько раз, чтобы она упала.

– Падла. Падла. Падла. Дерьмо гнилое. Нажили себе геморроя... Не передумал насчёт блицкрига, Фёдор Маркович?

– Нет, - покачал он головой, провожая Хапка задумчивым взглядом, - надо идти.

– Посмотри, как ребятам досталось. Прибавить бы за непредвиденные сложности...

Фёдор Маркович сощурил в усмешке глаза.

– Возьмёшь из страховки.

Тимур выругался в сторону и ещё какое-то время уделил крушению гнилого забора. Теперь он это делал руками. Прогнившие доски податливо ломались, разлетаясь в труху под ударами набитых кулачищ. Гиблый и Крюк заразившись его примером тоже стали ломать забор, затем принялись за дом. Похожий на длинную пиявку Гиблый повис на ставне, пытаясь оторвать её полностью. Крюк поднял с земли камень, с силой швырнул в окно.

Нельзя уже больше вынести их придурковатого поведения. В этом доме жила подруга его бабки, тётя Аня. Светловолосая бойкая женщина, доярка. Первая во всей округе певунья.

– Перестаньте. Немедленно. Вы что? Забыли зачем мы здесь? Соблюдать тишину. Скрытность.

Парни набычились, но ломать дом перестали. Посмотрели на Тимура. Тот доломав забор, стукнул кулачищами друг о друга.

– Значит так, братва. Будет для вас задание.

Фёдор Маркович удивлённо посмотрел на него, но Тимур как будто и не заметил этого его взгляда.