— Я не слышал об этом. Но… Болтон заявляет, что все, кто пытался бежать, были захвачены или убиты. Джоффри потребовал, чтобы тебя доставили в Королевскую Гавань, но Болтон объявил, что ты сбежала в богорощу и погибла там.

Мирцелла вздрогнула.

— Ты послал ворона к Роббу, чтобы рассказать ему обо всём?

Горестное выражение лица Джона сказало ей обо всём. Качая головой, Мирцелла закрыла ладонями уши, не желая слышать. Она не знала, сколько проплакала в своей постели, прежде чем Джон всё-таки рассказал ей о вестях, дошедших до Стены вскоре после взятия Винтерфелла. Он не уточнял детали и поведал только главное: Фреи нарушили законы гостеприимства и убили или заключили в цепи многих северян в Близнецах. Прибывший ворон принёс весть о том, что Молодой Волк вместе с Серым Ветром были убиты, что Север потерял своего короля.

— Силы Севера разбиты, — заключил Джон. — Но Эдмар Талли по-прежнему удерживает Речные Земли, а Долина выступила в поддержку Севера, — сглотнув, он закончил. — Я не знаю, кто сейчас всем командует.

Мирцелла чувствовала пустоту внутри, уверенная, что никогда не сможет вновь её заполнить. Она вспомнила последний поцелуй Робба, то, как он обнимал Бриндена и качал на руках Джоанну, как Лиа потянулась к нему. Теперь у неё остались лишь Рикард и Стеффон, спрятанные в Дозоре-в-Сероводье и Орлином Гнезде, и Мирцелла даже дышать не могла из-за затопившего её горя.

— Что насчёт остальных? Сансы, Арьи, Рикона?

Джон беспомощно пожал плечами.

— Я не знаю. Я не могу знать. Ночной Дозор не вмешивается, он просто наблюдает.

— Как ты можешь так говорить? Ты… Они твоя семья! Они убили лорда Эддарда и Робба…

— Я знаю! — отрезал Джон. — Думаешь, я не хочу отправиться на Юг и своим мечом заставить Ланнистеров заплатить за всё? Но я принёс клятву перед чардревом! Я не могу нарушить её!

Мирцелла покосилась на Сэма, неловко переминающегося с ноги на ногу рядом с кроватью, но проигнорировала его, поглаживая Призрака.

— Я убью их всех, — заявила она, прижимаясь к лютоволку.

*

Жизнь на Стене оказалась суровее, чем Мирцелла всегда предполагала. Она слышала рассказы о Ночном Дозоре, когда была маленькой, сказки Старой Нэн о чудовищах за ледяной Стеной, о великанах, сумеречных котах и Белых Ходоках; говорили, что братья Ночного Дозора истинные защитники Семи Королевств. Джон не рассказывал о Стене, когда приезжал в Винтерфелл, и Мирцелла считала, что рассказы — чистая правда, и братья Дозора это смельчаки, храбро защищающие их всех от Одичалых.

В реальности же всё было иначе. В Чёрном Замке жила лишь горстка людей, большинство которых являлись бывшими преступниками — ворами, убийцами и насильниками, которые смотрели на неё с таким вожделением, что по коже бежали мурашки. Сэм заверил, что никто не тронет её, но Мирцелла сомневалась, что этих людей остановит приказ лорда-командующего Мормонта. Большинство мужчин на Стене принесли свой обет безбрачия отнюдь не добровольно. Когда Мирцелла поделилась своими опасениями с Джоном, тот дал ей кинжал и приставил человека для охраны.

Она обычно проводила дни с Сэмом Тарли, за книгами. Его последний стюард умер от лихорадки, а на Стене мало кто умел читать и писать. Сэм краснел и запинался, не зная, как обратиться к ней. Мирцелла ненавидела обращение «Ваша светлость», напоминавшее ей о том, что она теперь королева, вдовствующая королева, но Старый Медведь запретил братьям звать её по имени, поэтому оставалось только «леди». Когда кто-то назвал её «вдовой Старка», Мирцелла расплакалась, а когда какой-то глупец обозвал её «подружкой лорда Сноу», пришлось удерживать Джона, который рвался покарать наглеца.

Лорд-командующий Мормонт пригласил её пообедать с ним в начале третьего месяца, проведённого на Стене. Так как никаких платьев у дозорных не оказалось, Мирцелла облачилась в мужскую одежду самого маленького размера, который только смог найти Джон. Она выглядела смешно, особенно с тяжёлым меховым плащом из чёрной шерсти на плечах, но Джиор Мормонт проигнорировал это, как и её растрёпанные волосы, а вместо этого учтиво предложил присесть, будто они находились при дворе.

Они почти уже закончили со своей пищей, когда Мормонт заговорил.

— Мне нужно обсудить с вами кое-что, Ваша светлость.

— Что же?

— Могу ли я говорить откровенно? — когда Мирцелла кивнула, он заявил. — Ночной Дозор — не место для женщины, особенно такой благородной, как вы. Я и мои люди рады бы предложить вам помощь, но Дозор испокон веков не вмешивается…

— Я знаю об этом, сир.

— Тогда вы должны понимать, что ваше присутствие здесь неуместно, — смягчившись, Мормонт продолжил. — То, что случилось с вашей семьей, ужасно, миледи, и я приношу вам мои соболезнования. Старки были хорошими людьми, справедливыми и достойными, и их смерть — потеря для всех нас. Но вы не можете остаться здесь.