Арья увлеченно беседовала с Рикардом, когда в зале повисла тишина. Она подняла глаза, ожидая увидеть Эйгона, собиравшегося что-то сказать, однако его взгляд был прикован к входу в зал, выражая некую смесь шока и трепета. Она проследила за его взглядом, и ее глаза расширились.

Арья не знала, откуда Рэйнис взяла надетое на ней платье. Оно было чистейшего таргариеновского красного цвета с черной вышивкой, а декольте обнажало гораздо больше, чем Арья могла бы одобрить. Обсидиановое ожерелье с массивным рубином притягивало взгляд, и Арья мгновенно узнала украшение. После рождения Рэйнис, Иллирио подарил его новорожденной, и оно предназначалось для дня ее свадьбы. Арья была уверена, что оно осталось в Красном замке, но затем она увидела Рэйго, сопровождающего Рэйнис на входе в залу, и невольно задумалась о том, чего же они пытаются добиться.

Они были поразительной парой, оба слишком красивые, чем можно было себе позволить. Рэйго также был облачен в цвета Таргариенов, и его сиреневые глаза прекрасно контрастировали со смуглой кожей и густыми черными волосами. Как и у всех дотракийцев, волосы Рэйго были крепко заплетены, и Арья слышала позвякивание колокольчиков, когда он двигался. Темные волосы Рэйнис были собраны в замысловатую прическу, ее губы окрашены красным, и, когда они приблизились, Арья заметила, что они были опухшими.

Они целовались, сразу поняла Арья, и что-то похожее на панику забилось внутри нее. Рэйнис была так похожа на свою мать, и Арья помнила, какой глупой и безрассудной она была в четырнадцать лет, и сколько ошибок она совершила, когда дело касалось чувств. Любит ли она его? Любит ли он ее?

Лицо Мейса Тирелла стало цвета спелого баклажана, и Арья понимала, почему: с кхаласаром и Севером за спиной, Рэйнис вполне могла попытаться занять трон, который принадлежал ей по праву.

– Черт побери, - выдохнул Теон, и Арья с силой пнула его в голень, с отвращением заметив вопиющее восхищением в его голосе. Он зашипел от боли, но Арья не обратила на это внимания, наблюдая за тем, как Рэйго подвел Рэйнис к их столу, отодвинув для нее стул и затем мягко придвинув его обратно. Рэйнис мягко сжала его ладонь в благодарность, прежде чем прошептать что-то по-дотракийски. Рэйго присоединился к своей матери и дяде за их столом, и Арья физически ощущала взгляды всех присутствующих, сконцентрированные на них.

– Ты выглядишь, как принцесса, - невинно произнес Брандон, улыбаясь своей старшей сестре, и внутренности Арьи нервно сжались от ее ответа.

– Я и есть принцесса, - Рэйнис жестом приказала наполнить ее чашу, - и никто больше не забудет об этом.

– Что ты делаешь? – спросила Арья по-дотракийски, и в ее шипении отражалось явная напряженность.

Рэйнис с абсолютным спокойствием посмотрела на нее.

– Я старшая законная дочь Эйгона Таргариена, шестого его имени, принцесса Драконьего камня. Раз уж король приходит в мой дом, ему придется признать меня, или пусть чувствует себя неудобно во время пребывания здесь, но он не получит мира, если продолжит отрицать меня, отрицать нас всех.

– Рэйнис, во имя Богов…

– Ты испортишь праздник, мама, - мягко заметила Рэйнис, благодарно кивнув слуге, который наполнил ее чашу.

Арья не была уверена, хотела ли она поцеловать свою дочь или ударить ее.

Когда заиграла музыка, Рэйго вернулся к их столу, чтобы пригласить Рэйнис, а Эймон, который предпочитал сочинять музыку, а не танцевать, удивил Арью, пригласив на танец одну из внучек Оберина. Когда нескончаемые парочки наводнили залу, Арья вздохнула, в один глоток осушив свою чашу с вином. Обыкновенные торжества в Винтерфелле были полны шумных северян, которым не было никакого дела до игры престолов, и Арья начала забывать, как утомительна была эта игра. Пока красивые пары кружили над полом, Брандон прижимался к ней, уткнувшись в ее бок. За дверью его комнаты подобное его поведение не было редкостью, но сейчас Арья чувствовала беспокойство, мучающее ее младшего сына.

– Что-то не так, дорогой? – прошептала она, смахнув волосы с его лба, и мягко поцеловала его.

Арья удивленно моргнула, когда Брандон забрался к ней на колени и обхватил за шею, притягивая ее ухо к своим губам. Она знала, что должна была отругать его за подобное поведение на важном мероприятии, но лицо Брандона было таким серьезным, что она просто не смогла.

– Если Рэйнис принцесса, то и Алисанна тоже. Значит, Эймон принц. А кто же я?

Лорд Штормового предела, мгновенно возникла в голове Арьи мысль, но она тотчас прогнала ее. Она на мгновение задумалась, не зная, как лучше ответить. Однако их прервал Эйгон, приземлившись на соседний стул и потянувшись к Брандону, так что отвечать ей и не пришлось.

– Что-то не так, мой мальчик?

Брандон сжал ее чуть крепче, прежде чем поднять взгляд на Эйгона. Арья узнала этот его задумчивый взгляд, который появлялся на его лице, когда он был не уверен в том, шутили ли над ним или нет. Наконец, Брандон повторил свой вопрос, и Арья заметила что-то незнакомое, скользнувшее в глазах Эйгона, прежде чем он приблизился к Брандону.

– Ты принц Драконьего камня, как и твой брат, - заявил он, - и однажды ты станешь величайшим рыцарем, ступавшим на эту землю. Люди будут петь песни и слагать легенды о Брандоне Храбром.

Непрошеные слезы подступили к глазам Арьи, и она отвернулась, чтобы Эйгон не заметил их. Когда она была еще беременна Брандоном, Арья не сомневалась в том, что Джендри был отцом ребенка, да и сейчас была в этом абсолютно уверена. Однако существовала и возможность, что он от Эйгона, и иногда Арья даже хотела, чтобы это оказалось правдой, чтобы она смогла исправить все и восстановить свои отношения с Сансой. Джендри Баратеон был отцом Брандона Сноу настолько же, насколько Эйгон был отцом остальных ее детей, но ее сердце сжалось при мысли о том, что Эйгон так просто принял ее ребенка, а Джендри никогда не сможет поступить также.