Вильяра ухмыльнулась:

– - Надеюсь, -- и разделила орехи поровну на троих.

Пожевали молча, потом колдунья, тяжело вздохнув, засобиралсь на выход:

– - Посидите пока тут, вернусь -- буду слушать. Юни, лежи, грей!

За снежными стенами наступал вечер, и внутри иглу всё стало синим, будто под водой. Двуногие и зверь успели надышать немного тепла, Латира, кажется, задремал, да и нава разморило. Он перебрался под бок Юни, устроился поудобнее. Зверь чуть повёл ухом и больше никак не реагировал, мерно посапывая во сне. Появилась возможность для передышки -- пользуйся, потом может стать не до того: все присутствующие оказались верны этому правилу.

Мудрой клана Вилья было тревожно и муторно, скорая перемена погоды давила, но не только. Словно кто-то разбередил стихии, и назревало нечто, сверх обычного ненастья. Вильяра не могла одновременно петь "морозную дымку" и лечить Латиру. Тем не менее, защита от чужих взглядов рассеялась не сразу, и собираясь вместе, охотники почти не оставили следов. Однако три иглу и костерок, на котором готовили еду, следовало прикрыть понадёжнее. А ещё перекинуться парой слов с каждым участником рейда: вслух, пока голова не треснула от безмолвной речи.

Охотники бегло прочесали долину Кривого ручья и отроги над ней, заглянули в соседние долины. Смотрели в оба, но не видели никого, кроме обычной в это время года непуганой дичи. Следов двуногих не обнаружили: следа старого прошмыги с ярмарки, кстати, тоже. Так мало ли кто ещё умеет петь "морозную дымку"? Заклятие под силу многим охотникам, а не только мудрым, хотя не всякий доходит до тонкости, которую знахаркиной дочери давным-давно растолковал Латира: "Когда твой след пересекает другой, позаботься, чтобы стихии не изгладили оба". Но нет, подозрительных мест, где исчезают все следы, охотники тоже не заметили. Вероятно, в долину Кривого ручья беззаконная погань просто не заходила: обитаемых домов и пригодных для жизни пещер в этой стороне нет, так что, вроде, и незачем.

Колдунья дозвалась Лембы и сообщила, что решила вместе с ватагой охотников переночевать в снегах. Убедилась, что в доме кузнеца и вокруг всё тихо, и у соседей тихо. Зато разведчики подтвердили, что её прежний дом у Синего фьорда вновь заселён, и народу там сейчас не меньше, чем до морового поветрия. Похоже, у беззаконников два основных логова: там и на ярмарке. Оба невдалеке от моря, оба вблизи тракта.

Вильяра в который раз подумала, не послать ли зов по очереди всем троим Наритьярам? Но после ледяной ловушки и беседы с наставником, тогда же, в круге, ей отчаянно не хотелось общаться ни с ним, ни с его присными. Посылая зов, во-первых, приоткрываешь двери разума, а во-вторых, очень ясно указываешь, где ты. Что может быть хуже? Даже столкнуться с враждебным колдуном нос к носу, во плоти -- и то безопаснее.

Оставшееся время до ужина мудрая посвятила установке щита ото всех неприятностей, какие только смогла измыслить. Небо быстро затягивало, но редкие снежинки и порывы ветра, первые предвестники бури, не помешали охотникам доварить походный суп и с удовольствием поесть горячего -- пургу-то придётся пережидать на сухомятке. Вильяра перелила треть в котелок поменьше, взяла пузыри с растопленной водой и утащила в свой иглу. Там было темно, и все спали. Колдунья зажгла маленький масляный светильничек, тихо окликнула:

– - Латира, Нимрин, просыпайтесь ужинать!

Нимрин распахнул вовсе не сонные глаза: умению воина мгновенно возвращаться в действительность позавидовал бы иной мудрый. Латира привстал и охнул, потревожив рану. Юни шевелил носом, принюхиваясь, но не проснулся: умный зверь давным-давно усвоил, что в снегах, вне дома, четвероногие сами добывают себе корм. Перед ненастьем ничего не наловишь, поэтому лучше поберечь силы на после него. Благо, двуногие пустили в тёплое логово. Может, и котелок за собой вылизать дадут, а пока -- спать!

В походных условиях -- никаких отдельных мисок, никаких застольных ритуалов: черпали ложками прямо из котелка, спешили, пока не остыло. Густое варево оказалось вкусным, Ромига с удовольствием употребил бы его в одно лицо -- ой, нет, не влезет!
– - ещё и неимоверно сытным. Кажется, приправы слегка тонизировали, или нав словил внеплановый эффект из-за разницы метаболизма?

Латира после недолгого сна выглядел заметно бодрее, а Вильяра за то же время, наоборот, осунулась, будто булыжники таскала.

Облизнув ложку, старик спросил:

– - Какие новости, малая?

– - В доме моего отца -- логово беззаконников.

– - Да, я шёл мимо, видел. Как раз хотел сказать. А тебе известно, что пришлый купец Вильгрин и его южане предательски убили кузена Лембы со всеми его обозными?

Вильяра сверкнула глазами, свирепо оскалила клыки:

– - Знаю. А вот что творится, мудрый, на твоей ярмарке? Я была уверена, что ты крепко держишь свой сброд в руке. Потому и не лезла к тебе, когда ты закуклился, будто летний зверь в берлоге, и перестал отвечать на зов.