Могзо вздохнул с облегчением.

— Это относится только к второму страту, — поправилась она с легкой улыбкой. — Мы должны остерегаться старших, начиная с третьего уровня. И затем Дезпатча.

И не только у Харухиро, даже у Ранты лицо затвердело от этого имени. Кобольд с пятнистым черно-белым мехом, огромный и более жестокий, чем любой старший, бродит по шахте со своим окружением. Имя произошло от его меха, и от того, что он убил множество членов Кримсон Мун, включая бывших товарищей Мэри. И для Мэри, это имя должно быть синонимом мести.

Кто бы ни убил это существо, о нем начнут говорить в городе. Но так как этих разговоров пока не было, он, скорее всего, все еще жив.

— Говорят, что его замечали даже на первом страте, — продолжила Мэри, ее тон был спокойным, как и всегда. Харухиро подумал, что ее спокойствие немного странное, будто бы она заставляла себя быть бесстрастной. — Но сообщения сомнительны, поэтому не думаю, что на данный мы должны слишком беспокоиться. Однако за пределами этого страта мы никогда не должны забывать о Дезпатче. Если мы не начнем убегать сразу же, как его заметим…

— Ты имеешь в виду это? — Ранта широко ухмыльнулся, проводя пальцем себе по шее.

— Прекрати! — Юме ударила Ранту в плечо.

— Ау! За что?!

— Почему ты не можешь вести себя хоть немного разумнее? — спросила она.

— Что? Разве я не веду? Ты не найдешь никого безмерно разумного чем я!

— Попробуй сказать это после того, как перестанешь кривляться, — огрызнулась Юме.

— Юме, если так, то ты могла бы просто сказать, что откровенно не выносишь его, — вклинился цуккоми-Харухиро, но так он наоборот подстегнул их ссору.

Он прочистил горло и посмотрел на Мэри. Она выглядела как обычно, но Харухиро задавался вопросом, все ли с ней хорошо. Он чувствовал, что она из тех людей, кто держит эмоции внутри себя.

— В любом случае, — продолжил Харухиро, — Ранта, пока у тебя не будет сказать чего-то дельного, то просто молчи.

— Тогда как насчет того, чтобы я сделал предложение. Давайте прикончим этих ребят, — сказал Ранта, указывая подбородком на спящих кобольдов-рабочих. — Они не проснутся, пока не услышат много шума, так? Значит, давайте просто убьем их во сне. Это будет просто — чик, чик, чик, затем мы соберем весь лут и уйдем.

Харухиро моментально потерял дар речи. Наконец, он ответил:

— У тебя вообще нет чувства морали.

— Мораль — ничто для меня. Я Рыцарь Страха — прислужник Скаллхейла. Мы считаем, что все равны перед смертью. Вайсы, которые мы в собираем, противоположны самому понятию морали и всему тому, что ты считаешь хорошим. Самому понятию. Это важно, поэтому я скажу снова: САМОМУ ПОНЯТИЮ. Хоть все равны перед объятиями Смерти, связывая себя ЭТИМ бредом, мы становимся дураками. Не можешь принять это, не так ли? Ибо если и есть что-то, что мы можем себе позволить, так это наши желания, базовые инстинкты, примитивные позывы и тому подобное. Именно этого беспристрастная Смерть и ждет. Понятно?

— Нет, — сказал Харухиро, — и я даже не хочу пытаться.

— Харухиро… тебе надо больше тренироваться. В смысле, твои мозги. Ты не можешь быть нашим лидером с твоим текущим уровнем навыка понимания. Просто небольшой совет от всего сердца, потому что я хороший человек.

Воу. Что? Что я должен с этим делать? Я очень-очень-очень хочу выбить из него дурь.

Ранта просто принял учения Рыцарей Страха? Нет, это не может все объяснять. Ранта должен был присоединиться к гильдии Воинов, но передумал, и вместо этого стал Рыцарем Страха. Он сделал это после того, как предложил стать Воином, полностью осознавая, что группа не может без Воина, и заранее ни с кем не проконсультировавшись. Все потому что он думал, что Рыцари Страха — «крутые».

Единственное объяснение — Ранта был эгоистичен с самого начала. Эгоистичность была частью его природы; его личностью, его врожденным качеством. Это никак нельзя исправить или изменить. Ранта всегда будет таким.

Смогут ли они так продолжать? Честно говоря, Харухиро не был в этом полностью уверен. Если он не будет уверен, что Ранта может измениться к лучшему, тогда все кончено. Это тоже для блага Ранты. Сейчас не время и место для такого решения, но…

Но даже так, «Прости Ранта, ты должен уйти» — не то, что Харухиро мог сказать прямо сейчас. Выкинуть Ранта здесь, в шахтах — это опустит Харухиро до его уровня.

— Предложение отклоняется, — вместо этого ответил он. — Не нужно даже выставлять это на голосование, так?

Остальные энергично закивали. Все, кроме Ранты.

— Без разницы, — усмехнулся Ранта. — Я уже понял.

— Тогда не предлагай это сразу же, — сказал Харухиро.

— Я делаю вам одолжение, ребята, думая о таких вещах, о которых вы никогда не думаете. Вы просто не понимаете мою отцовскую заботу о каждом из вас.

— Каким же родителем ты себя считаешь? — возразил Харухиро.